й.Анисим сдоил с куста горсть и кинул в рот.– Терпкая! – И стал листом бадана стирать с ладони ярко-кровяной подтек сока от раздавленной ягоды. Прислушался. То ли в голове шумело, то ли вода.– Ты ничего не слышишь, сын? – спросил Анисим. – Где-то булькает, а не разберу где.– Пошли поищем, – с готовностью отозвался Гриша.Набитая зверем тропа, петляя между деревьями, привела к говорливому и холодному до ломоты в руках ручью. Гриша жадно припал к воде.– Ну и как? – снимая котомку и тоже пристраиваясь к ручью, спросил Анисим.– Колет, – продыхнул Гриша. – Если бы не бурхатил, и не догадаешься, что бьет вода.– Не заклинит горло-то у тебя? – забеспокоился Анисим.– Не-е, – отдышался Гриша. – У меня горло луженое.Анисим вспомнил: на лесосеке они «остывали» в ледяных ручьях, и никакая хворь не брала.– А не бросить ли нам, сын, здесь якорь? Место – залюбуешься. И огляд хороший. И кедрач какой стоит, и вода вот. Чем не место? – вертел головой Анисим.– Неплохое место, – согласился Гриша по-взрослому. – Поискать, так и не хуже можно встретить…– Тут и зверь был, свежий след вот, – Анисим ощупал оттиск копыта, – горячий еще…– Ну-у, – удивился Гриша. – А ружье не заряженное. А если бы застали зверя?– Куда бы мы с мясом? Давай ружье, – протянул Анисим руку.– Ты только, папань, смотри в оба. Ладно?!.Анисим с Гришей обошли плотный, словно городьба, мелкий лиственничек, обогнули каменный выступ горы и вошли в ровный, как свечки, сосняк. Мох был до того светел и глубок, что тут же хотелось упасть в него лицом и лежать, раскинув руки. Но Анисим шел ровным, неспешным шагом, и Гриша поспевал за ним, не оглядываясь.Тропа постепенно стиралась и теперь лишь угадывалась по приметам не столь очевидным. Чем ближе подбирались к перевалу, тем заметнее р
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
