есело потрескивали дрова - не в лад мрачному настроению Панькина. Он все ходил по кабинету и думал, что предпринять. "Придется посылать на поиски "Боевик", - решил он и уже собрался идти за капитаном судна Котцовым, но тут пришел Дорофей Киндяков. Сбросив с плеч брезентовый дождевик и расстегнув поношенный китель, он сел на стул, шевеля густыми с сединкой бровями. Панькин чувствовал на себе угрюмый взгляд Дорофея. - Горючего пожалел? Куда бережешь? Зимой плавать собираешься? - Да какое там! - Панькин взмахнул короткопалой сильной рукой. - Кабы знать, что заштормит! Думал: нечего из-за трех бочек судно гонять, обойдусь елой... - Ну вот! - с упреком отозвался Дорофей и смолк, опустив большую ладонь на колено. Несколько минут назад к нему в избу прибежала жена Семена Дерябина Калерия - в расстегнутом пальтишке, простоволосая, плачущая. Заголосила как по покойнику. - Ох, чует мое сердце - в беду попал Семен. Ветрище-то какой! Изба дрожит. Помоги ты ему, Дорофеюшко, спаси-и-и!.. - и бухнулась в ноги пожилому кормщику. Дорофей поднял ее, как мог успокоил, оделся и пошел в правление. - Надо выходить на "Боевике", - сказал он Панькину, - искать мужиков. - Да, - тотчас отозвался председатель. - Я пойду в море, а ты подежурь тут. Может, пригребут, так помоги им... * * * Под низким избяным потолком тихонько, почти на одной ноте струилась, будто ручеек, колыбельная песенка: Баю, баю, покачаю Дитю маленькую, Дитю крошечную! Я пойду во торги И куплю пояски, Все шелковенькие К люльке прицепите, Сашеньку усыпите. Баю, баю, укачаю... Это Соня усыпляла шестимесячную дочурку Сашу. Ритмично поскрипывал очеп, колебался от движения зыбки ситцевый полог над ней. Временами Соня переставала качать зыбку и прислушивалась, не раздаду
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
