мана. Вот уж не ожидала. Теперь папе Инокентию не отбиться от моего не слишком благочестивого брата. Рим покорится Федериго, а Орфетан – мне. Тем более что, обладая такой силой, мой темпераментный Андреа без труда отыщет дверь в свой мир. И откроет её передо мной».
Катарина усмехнулась и бросила через плечо мимолётный взгляд на постель, где беззаботно разметался во сне благородный Лоренцо Гаэтани…
…Когда лучи заходящего солнца, окрасили в багрово-красный цвет облака, Карсидар, бросив прощальный взгляд на залитое кровью поле брани, развернул лошадь и медленно двинулся к воротам Володимира. Последние из пленённых крестоносцев уныло ковыляли влед за ним, подгоняемые копьями и издевательскими окриками победителей.
ЭПИЛОГ
ТАЙНАЯ ГРАМОТА
Король Данила сидел в гриднице и в который раз перечитывал лежавший у него на коленях пергамент. С трудом усмирив ополчившийся против «христопродавцев» Владимир и фактически подчинив Северную Русь своей власти, он едва не утратил вотчину – Волынь и Галичину. И хотя в конечном итоге все неприятности обернулись удачей, Данила Романович был далёк от благодушия. Над будущим королевской династии, которую он с таким трудом создал, нависла серьёзная угроза… Ну, что за прихоти судьбы!
Ещё по пути в Киев, на границе Новгород-Сиверщины и Черниговщины, король получил от сына совершенно невероятное известие о том, что воевода Давид позавчера явился во дворец и вечером того же дня умчался к осаждённому Володимиру. Даже сам по себе королевский воевода стоил целой дружины, и хотя Данила Романович предпочёл бы, чтоб вместе с Давидом вернулось сорокатысячное войско, он всё равно не смог сдержать облегчённого вздоха. Но успокаиваться было рано. Король поспешил в столицу.
В Киеве Лев подтвердил всё, что передал
Катарина усмехнулась и бросила через плечо мимолётный взгляд на постель, где беззаботно разметался во сне благородный Лоренцо Гаэтани…
…Когда лучи заходящего солнца, окрасили в багрово-красный цвет облака, Карсидар, бросив прощальный взгляд на залитое кровью поле брани, развернул лошадь и медленно двинулся к воротам Володимира. Последние из пленённых крестоносцев уныло ковыляли влед за ним, подгоняемые копьями и издевательскими окриками победителей.
ЭПИЛОГ
ТАЙНАЯ ГРАМОТА
Король Данила сидел в гриднице и в который раз перечитывал лежавший у него на коленях пергамент. С трудом усмирив ополчившийся против «христопродавцев» Владимир и фактически подчинив Северную Русь своей власти, он едва не утратил вотчину – Волынь и Галичину. И хотя в конечном итоге все неприятности обернулись удачей, Данила Романович был далёк от благодушия. Над будущим королевской династии, которую он с таким трудом создал, нависла серьёзная угроза… Ну, что за прихоти судьбы!
Ещё по пути в Киев, на границе Новгород-Сиверщины и Черниговщины, король получил от сына совершенно невероятное известие о том, что воевода Давид позавчера явился во дворец и вечером того же дня умчался к осаждённому Володимиру. Даже сам по себе королевский воевода стоил целой дружины, и хотя Данила Романович предпочёл бы, чтоб вместе с Давидом вернулось сорокатысячное войско, он всё равно не смог сдержать облегчённого вздоха. Но успокаиваться было рано. Король поспешил в столицу.
В Киеве Лев подтвердил всё, что передал
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
