даний, лишь на стене в позолоченной рамке висел номер журнала за август 1898 года.Хозяин кабинета — импозантный мужчина высокого роста с поседевшими волосами и пронзительными голубыми глазами — выглядел так, словно специально родился, чтобы стать издателем "Манхэттен мансли".— Он даже не предложил мне стакан воды! — пожаловалась ему Пруденс. — У меня вообще такое впечатление, будто этот человек вместе со своим отцом провел все десять лет на необитаемом острове и отвык от общения с людьми!— Скорее всего, Хейли Монтгомери прячется в каком-нибудь глухом городе, — возразил Эллиот.— Может, в Якутске? — предположила Пруденс.Тромбли рассмеялся:— Ладно! Ты-то хоть поразила его своими секретарскими способностями? Или так попросила воды, что бедняга ощутил себя полным болваном?— Не очень-то его выставишь в таком свете! — Пруденс покраснела, заметив, как на нее озорно поглядывает Эллиот. — Я и не думала просить воды. Просто сидела и слушала.— С тобой мне все ясно, Пруденс.— Что-то мне не верится, что я ему подошла…— Это ты уже говорила три раза. Перестань волноваться! Получишь работу — прекрасно, нет — придумаем что-нибудь другое. А сейчас очень важно, чтобы этот тип не вздумал навести о тебе справки у своей бывшей мачехи. Как думаешь, наша легенда сработала?— Да вроде он поверил. Я так упирала на плохие отметки, что, по-моему, даже вызвала его сочувствие. Вряд ли станет перепроверять. Какой смысл? Я сказала — профессор плохо меня знает. Но, конечно, если спросит, — полный провал. Джоан очень дорожит своими отношениями с Хейли. Вы об этом знаете…Эллиот вздохнул.— Да, похоже… Все эти годы мы постоянно пытались что-нибудь из нее вытянуть— мадам молчала как рыба. Пичкала нас всякими окололитературными байками, но никогда ни единым сло
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
