неё стекаются молодые люди со всех концов округа. Её здания расширены втрое, но их не хватает для обучаемых.
— …школа не только готовит пилотов, — говорил начальник. — Мы тут же формируем из готовых лётчиков боевые части.
Уэллбридж искоса поглядел на меня. Во взгляде сквозило плохо скрываемое недоверие.
— А вы не боитесь, что резервы для пополнения рядов ваших курсантов скоро иссякнут? — спросил англичанин.
— Вы серьёзно говорите об исчерпании человеческих ресурсов? — улыбнулся полковник.
— Нельзя безнаказанно оголять промышленность, — наставительно заметил Уэллбридж, — а русские крестьяне — это, согласитесь, не материал для подготовки лётчиков. Вчера — колхоз, сегодня — аэроплан?! — Он примял табак и хотел ещё что-то сказать, но в кабинет вошёл лейтенант с немного усталым лицом и белыми, словно выгоревшими на солнце волосами.
— Вы хотели познакомиться с нашими преподавателями, — сказал начальник школы Уэллбриджу. — Прошу, вот товарищ Вотинцев. Сейчас придут другие.
— Преподаватель? — Глядя на Вотинцева, Уэллбридж удивлённо поднял брови: — Вы так молоды…
— Я воспитанник этой же школы, — несколько смущаясь, словно его молодость была провинностью, ответил Вотинцев.
— А ныне автор учебников по самолётам, — как бы невзначай отметил полковник.
— Вы… — Уэллбридж замялся, но, преодолев неловкость, всё же спросил: — Вы из интеллигентной семьи?
— Я крестьянин, — ответил Вотинцев и, словно вдруг поднялось в нём всё его крестьянское прошлое, повторил: — Удмурты мы, крестьяне.
Прежде чем Уэллбридж успел ещё о чём-либо спросить Вотинцева, дверь отворилась, и вошли двое молодых людей.
— Преподаватели Турбин и Осипов, — снова представил начальник школы.
Уэллбридж порывисто поднялся с дивана и, внимательно глядя на вошедших, быстро пошё
— …школа не только готовит пилотов, — говорил начальник. — Мы тут же формируем из готовых лётчиков боевые части.
Уэллбридж искоса поглядел на меня. Во взгляде сквозило плохо скрываемое недоверие.
— А вы не боитесь, что резервы для пополнения рядов ваших курсантов скоро иссякнут? — спросил англичанин.
— Вы серьёзно говорите об исчерпании человеческих ресурсов? — улыбнулся полковник.
— Нельзя безнаказанно оголять промышленность, — наставительно заметил Уэллбридж, — а русские крестьяне — это, согласитесь, не материал для подготовки лётчиков. Вчера — колхоз, сегодня — аэроплан?! — Он примял табак и хотел ещё что-то сказать, но в кабинет вошёл лейтенант с немного усталым лицом и белыми, словно выгоревшими на солнце волосами.
— Вы хотели познакомиться с нашими преподавателями, — сказал начальник школы Уэллбриджу. — Прошу, вот товарищ Вотинцев. Сейчас придут другие.
— Преподаватель? — Глядя на Вотинцева, Уэллбридж удивлённо поднял брови: — Вы так молоды…
— Я воспитанник этой же школы, — несколько смущаясь, словно его молодость была провинностью, ответил Вотинцев.
— А ныне автор учебников по самолётам, — как бы невзначай отметил полковник.
— Вы… — Уэллбридж замялся, но, преодолев неловкость, всё же спросил: — Вы из интеллигентной семьи?
— Я крестьянин, — ответил Вотинцев и, словно вдруг поднялось в нём всё его крестьянское прошлое, повторил: — Удмурты мы, крестьяне.
Прежде чем Уэллбридж успел ещё о чём-либо спросить Вотинцева, дверь отворилась, и вошли двое молодых людей.
— Преподаватели Турбин и Осипов, — снова представил начальник школы.
Уэллбридж порывисто поднялся с дивана и, внимательно глядя на вошедших, быстро пошё
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
