домах, она оплетала этот город, и от одного только осознания этого хотелось кричать, хотелось бежать… бежать прочь… она больше не пыталась вырваться, она смотрела прямо в непроницаемо темные глаза карлика, и боялась только того, что в этой непроницаемой темноте ненароком отразиться то, что приближалось к ней со спины. А карлик заговорил голосом, который подобен был ветру – леденящий, безжалостный впивался он в сознание – рокотал о том, что ее Эльги судьба давно уже предрешена, что нет никакого смысла сопротивляться.
– Он придет к тебе в темную пору,
Он, отравленный больше тебя,
И изгонишь ты бесов в нем свору,
И погибнешь, быть может, дитя.
Последнее слово он выдохнул с отвращением, так что ясно становилось, что то чувство, которое оно обозначало было ему больше всего ненавистно. И теперь он глядел на Эльгу с победной усмешкой. Эльга хотела была сказать, что – это вовсе и не загадка, но тут почувствовала, что знает ответ. Там, в глубинах своих кошмарных сновидений слышала она это причудливое имя, и теперь вспомнила, и теперь выдохнула его ни о чем уже не думая, но просто чувствуя, что еще мгновенье, и то, что было за ее спиною поглотит ее.
– Михаил!
Карлик отдернулся, передернулся весь, словно его кипятком ошпарили. Он аж весь потемнел и еще больше сжался от злобы, заскрежетал своими клыками. Он отпустил руку Эльги и пятился все дальше и дальше по улице, хрипел:
– Откуда ты знаешь?.. Ты же не должна этого знать, не должна, не должна… Проклятая ведьма!.. Ну, ничего – у Ваалада еще две загадки. Он все заберет тебя. Слышишь ты – даже и не надейся, что тебе удастся отгадать их! И не мечтай!..
Все это время он пятился спиной, и вот, не оборачиваясь, шагнул в проход между домами, растворился в провисшем там ледяном мареве. Еще
– Он придет к тебе в темную пору,
Он, отравленный больше тебя,
И изгонишь ты бесов в нем свору,
И погибнешь, быть может, дитя.
Последнее слово он выдохнул с отвращением, так что ясно становилось, что то чувство, которое оно обозначало было ему больше всего ненавистно. И теперь он глядел на Эльгу с победной усмешкой. Эльга хотела была сказать, что – это вовсе и не загадка, но тут почувствовала, что знает ответ. Там, в глубинах своих кошмарных сновидений слышала она это причудливое имя, и теперь вспомнила, и теперь выдохнула его ни о чем уже не думая, но просто чувствуя, что еще мгновенье, и то, что было за ее спиною поглотит ее.
– Михаил!
Карлик отдернулся, передернулся весь, словно его кипятком ошпарили. Он аж весь потемнел и еще больше сжался от злобы, заскрежетал своими клыками. Он отпустил руку Эльги и пятился все дальше и дальше по улице, хрипел:
– Откуда ты знаешь?.. Ты же не должна этого знать, не должна, не должна… Проклятая ведьма!.. Ну, ничего – у Ваалада еще две загадки. Он все заберет тебя. Слышишь ты – даже и не надейся, что тебе удастся отгадать их! И не мечтай!..
Все это время он пятился спиной, и вот, не оборачиваясь, шагнул в проход между домами, растворился в провисшем там ледяном мареве. Еще
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
