ин Чугайло, э… – сказал капитан. – Попрошу вас всё, что высовывается, загнать на место. Я не говорю уничтожить, просто загнать на место.– Чего куда загонять, кэп? – сказал боцман, вытирая руки об штаны. – Вон то, что ль? Что высовывается?– Желательно.Боцман плюнул и чугунным своим сапогом стал заталкивать на место то, что высовывалось.– Всё, что ль, запихнул? – раздражённо спросил он лоцмана.– Не всё не всё, вон там ещё что-то торчит.– Погодите, – сказал старпом, – это всего-навсего «торчит». Торчит, но не высовывается. То, что высовывается, это я и сам ненавижу, а то, что торчит, пускай себе торчит на здоровье.– Нет-нет, – закапризничал лоцман, – запихните это или сломайте!– Послушайте, кэп, – сказал Пахомыч, – эдак он нам все мачты переломает. Прикажите отставить!– Отставить! – приказал Суер, и в этот момент то, что боцман отслонил недавно от стенки, как-то крякнуло, покачнулось и медленно стало падать.– Поберегись! – закричал Чугайло, и тут же всё, что раньше высовывалось, снова повыскакивало отовсюду, а что болталось, вылетело из-за угла, да ещё на какой-то палке, и снова стало болтаться, приплясывая.Боцман не знал, куда кидаться. Он и падающее подхватывал, и топтал каблуком.–
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
