пастью кидают уверенно
Прямо в лицо огневую струю.
Мимо и дальше. И так же растерянно
Я, неподвижный, безвольный, стою.
Так же беспомощно пальцами-палками
Я упираюсь в нетающий мрак.
Дымом, и сажей, и черными галками
В клочья разорван мой старый пиджак.
Жизнь огородная тело измучила,
В сумрак развеяла дух пустота.
Вот я стою — придорожное чучело
В рваном костюме больного шута.
Из раздела «Петушки на ворота»
Бес
Посв<ящается> Василию Князеву
Я средь леса встретил беса
В золоченых сапогах.
Свищет, что есть сил, повеса,
Папиросочка в зубах.
Краской вымазаны губы.
Ноги — палки, хвост — дуга,
В ржавчине старинной зубы.
Посеребрены рога.
«Я служил солдатом в войске,
Сам собой не дорожу:
Снимут голову — геройски
Я другую привяжу!»
От него собачий запах,
Гнусен беса едкий смех,
На больших косматых лапах
Две перчатки без прорех.
На гармонике играет.
Нервно ногу трет ногой
И фальшиво подпевает
И любуется собой.
Что же, друг! Давай попляшем!
Прямо в лицо огневую струю.
Мимо и дальше. И так же растерянно
Я, неподвижный, безвольный, стою.
Так же беспомощно пальцами-палками
Я упираюсь в нетающий мрак.
Дымом, и сажей, и черными галками
В клочья разорван мой старый пиджак.
Жизнь огородная тело измучила,
В сумрак развеяла дух пустота.
Вот я стою — придорожное чучело
В рваном костюме больного шута.
Из раздела «Петушки на ворота»
Бес
Посв<ящается> Василию Князеву
Я средь леса встретил беса
В золоченых сапогах.
Свищет, что есть сил, повеса,
Папиросочка в зубах.
Краской вымазаны губы.
Ноги — палки, хвост — дуга,
В ржавчине старинной зубы.
Посеребрены рога.
«Я служил солдатом в войске,
Сам собой не дорожу:
Снимут голову — геройски
Я другую привяжу!»
От него собачий запах,
Гнусен беса едкий смех,
На больших косматых лапах
Две перчатки без прорех.
На гармонике играет.
Нервно ногу трет ногой
И фальшиво подпевает
И любуется собой.
Что же, друг! Давай попляшем!
Навигация с клавиатуры: следующая страница -
или ,
предыдущая -