ука на твоем сиденье. Я не доверяю твоим взглядам, когда ты за рулем.
- Это был паук, - возражает Харлоу. - Огромный. С клешнями.
- Паук с клешнями?
- Я могла умереть, Лола.
- Да могла бы. В охваченной огнем аварии.
Когда я заканчиваю с волосами Лолы, я снова откидываюсь назад и чувствую, будто могу вдохнуть в первый раз за недели, смеясь с моими самыми любимыми людьми на всем белом свете. Духота иссушает каждую частичку энергии моего тела, но ощущается это чудесно, просто отпуская ее, закрыв глаза, кайфовать на сиденье, в то время, как ветер треплет мои волосы, и это слишком шумно, даже для того, чтобы думать. Три блаженные недели лета впереди, до того, как я проеду всю страну, и впервые за все время, у меня нет ничего, чтобы я должна была бы сделать.
- Мило, что твоя семья осталась на обед, - произносит Лола спокойным, предусмотрительным тоном, встречаясь со мной глазами через зеркало заднего вида.
- Угу, - пожимаю я плечами, копаясь в сумке в поисках жвачки или конфеты, или чего-либо, что сможет занять меня на достаточно долгое время, чтобы не пытаться оправдать ранний уход моих родителей.
Харлоу поворачивает голову и смотрит на меня.
- Я думала, они собирались на обед со всеми?
- Полагаю, нет. - Отвечаю я просто.
Она полностью поворачивается на своем сиденье, лицом ко мне так, как позволяет ей это пристегнутый ремень безопасности.
- Ну, и что сказал Девид до того, как ушел?
Я отвожу взгляд, глядя на пролетающий мимо скучный пейзаж. Харлоу никогда и не думала называть своего отца, или даже отца Лолы, по имени. Но сколько я себя помню, для нее мой отец всегда был просто Дэвидом - со всем презрением, которое она только может вложить в это слов
- Это был паук, - возражает Харлоу. - Огромный. С клешнями.
- Паук с клешнями?
- Я могла умереть, Лола.
- Да могла бы. В охваченной огнем аварии.
Когда я заканчиваю с волосами Лолы, я снова откидываюсь назад и чувствую, будто могу вдохнуть в первый раз за недели, смеясь с моими самыми любимыми людьми на всем белом свете. Духота иссушает каждую частичку энергии моего тела, но ощущается это чудесно, просто отпуская ее, закрыв глаза, кайфовать на сиденье, в то время, как ветер треплет мои волосы, и это слишком шумно, даже для того, чтобы думать. Три блаженные недели лета впереди, до того, как я проеду всю страну, и впервые за все время, у меня нет ничего, чтобы я должна была бы сделать.
- Мило, что твоя семья осталась на обед, - произносит Лола спокойным, предусмотрительным тоном, встречаясь со мной глазами через зеркало заднего вида.
- Угу, - пожимаю я плечами, копаясь в сумке в поисках жвачки или конфеты, или чего-либо, что сможет занять меня на достаточно долгое время, чтобы не пытаться оправдать ранний уход моих родителей.
Харлоу поворачивает голову и смотрит на меня.
- Я думала, они собирались на обед со всеми?
- Полагаю, нет. - Отвечаю я просто.
Она полностью поворачивается на своем сиденье, лицом ко мне так, как позволяет ей это пристегнутый ремень безопасности.
- Ну, и что сказал Девид до того, как ушел?
Я отвожу взгляд, глядя на пролетающий мимо скучный пейзаж. Харлоу никогда и не думала называть своего отца, или даже отца Лолы, по имени. Но сколько я себя помню, для нее мой отец всегда был просто Дэвидом - со всем презрением, которое она только может вложить в это слов
Навигация с клавиатуры: следующая страница -
или ,
предыдущая -