оно прохладой на зелень дремучих лесов, обступивших его берега; вечно блистает оно под горячим солнцем, серебрится от необозримых рыбьих стай, и жирных гусей стада от берега к берегу его покрывают. В Синем море вода сладка, не знает она океанской соли; вволю пьют эту сладкую воду дикие кони Волода.
Волод, владыка коней, покоривший Синее море, хозяин морской, муж Суры Прекрасной, дом свой выстроил на холме, против моря. Дом из тяжёлых кедровых брёвен хитро украшен резьбою, широки его окна, крыльцо высоко, а над крышей — конь деревянный, чтобы знали потомки Рада — здесь живёт Владыка коней, хозяин морской Волод.
— Здравствуй, Волод, — Дарма сказал. — Здравствуй прославленный сын Абида Прекрасного! Дочь свою в жёны отдай мне, отдай Уну-Звезду! Знаешь ты, что ныне я без жены остался, трудно мне жить, горько думать о детях умерших.
— Здравствуй, Могучий Бык, здравствуй, Дарма, вернувший нам слово! — ответил огневолосый Волод, морской повелитель. — Ты мой гость дорогой, но Уну тебе не отдам: любимую дочь не погублю замужеством злым. Разве жена твоя умерла? Разве ты овдовел? Не сам ты ли выгнал супругу свою, осердясь на гибель детей? И вот — ты снова жениться задумал? Только дети Киана древле имели по несколько жён, — и вместе с жёнами ныне лежат под глиной потопной!..
— Дарма Рогатый! — сказала Сура. — Уны тебе не видать, красной шкуре твоей не тереться о девичью белую кожу! Ты ловок плясать под бубны, ты ловок бычков за рога пригибать к земле, но твоя голова слабее, чем руки, а сердце суше, чем старая кость. Ты совершил недолжное: ты слово отцов нам вернул, то слово, что было запретным для Радова племени!
— Разве я сделал дурное, слово вернув? — Дарма сказал. — Как бы мы говорили сейчас, не верн
Волод, владыка коней, покоривший Синее море, хозяин морской, муж Суры Прекрасной, дом свой выстроил на холме, против моря. Дом из тяжёлых кедровых брёвен хитро украшен резьбою, широки его окна, крыльцо высоко, а над крышей — конь деревянный, чтобы знали потомки Рада — здесь живёт Владыка коней, хозяин морской Волод.
— Здравствуй, Волод, — Дарма сказал. — Здравствуй прославленный сын Абида Прекрасного! Дочь свою в жёны отдай мне, отдай Уну-Звезду! Знаешь ты, что ныне я без жены остался, трудно мне жить, горько думать о детях умерших.
— Здравствуй, Могучий Бык, здравствуй, Дарма, вернувший нам слово! — ответил огневолосый Волод, морской повелитель. — Ты мой гость дорогой, но Уну тебе не отдам: любимую дочь не погублю замужеством злым. Разве жена твоя умерла? Разве ты овдовел? Не сам ты ли выгнал супругу свою, осердясь на гибель детей? И вот — ты снова жениться задумал? Только дети Киана древле имели по несколько жён, — и вместе с жёнами ныне лежат под глиной потопной!..
— Дарма Рогатый! — сказала Сура. — Уны тебе не видать, красной шкуре твоей не тереться о девичью белую кожу! Ты ловок плясать под бубны, ты ловок бычков за рога пригибать к земле, но твоя голова слабее, чем руки, а сердце суше, чем старая кость. Ты совершил недолжное: ты слово отцов нам вернул, то слово, что было запретным для Радова племени!
— Разве я сделал дурное, слово вернув? — Дарма сказал. — Как бы мы говорили сейчас, не верн
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
