сь.
Декольтированные секунды, как смычки,
Подняли нервы, разбежались в вальсе,
А капельмейстер-вечер протер очки.
Сдвигались ширмы неслышной полночи,
И вазу неба опрокинула ночь,
А в вашей петлице в желтый подсолнечник
Хризантема перерядилась на ночь.
И секунды-смычки с визгом на части
Распяливали сердце и, чтоб помочь им,
Вы сняли смокинг с мечты, ботинки со счастья,
Вы, мастер, ювелиря сердца кусочек.
Святое ремесло
Мои напасть, мое богатство,
Мое святое ремесло.
К. Павлова.
Давно мечтательность, труверя, кончена,
И вморфлена ты, кровь искусства.
Качнись на площади, пьянь, обыденщина,
Качайся, пьяная, качая вкус твой.
Давно истерлось ты — нора румяниться,
Пора запудриться, бульваром грезя,
И я, твоих же взоров пьяница,
Пришпилю слезы к бумажной розе.
Шаблон на розу! Ходи выкликивай.
Шагов качающих ночь не морозить;
О, не один тебе подмигивал.
«Милостивые государи, сердце разрежьте…»
Милостивые государи, сердце разрежьте —
Я не скажу ничего,
Чтобы быть таким, как был прежде,
Чтоб душа ходила в штатской одежде
И, раздевшись, танцевала танго.
Я не скажу ничего,
Если вы бросите сердце, прощупав,
На тротуарное зеркало-камень,
Выбреете голову у сегодня-трупа,
А завтра е
Декольтированные секунды, как смычки,
Подняли нервы, разбежались в вальсе,
А капельмейстер-вечер протер очки.
Сдвигались ширмы неслышной полночи,
И вазу неба опрокинула ночь,
А в вашей петлице в желтый подсолнечник
Хризантема перерядилась на ночь.
И секунды-смычки с визгом на части
Распяливали сердце и, чтоб помочь им,
Вы сняли смокинг с мечты, ботинки со счастья,
Вы, мастер, ювелиря сердца кусочек.
Святое ремесло
Мои напасть, мое богатство,
Мое святое ремесло.
К. Павлова.
Давно мечтательность, труверя, кончена,
И вморфлена ты, кровь искусства.
Качнись на площади, пьянь, обыденщина,
Качайся, пьяная, качая вкус твой.
Давно истерлось ты — нора румяниться,
Пора запудриться, бульваром грезя,
И я, твоих же взоров пьяница,
Пришпилю слезы к бумажной розе.
Шаблон на розу! Ходи выкликивай.
Шагов качающих ночь не морозить;
О, не один тебе подмигивал.
«Милостивые государи, сердце разрежьте…»
Милостивые государи, сердце разрежьте —
Я не скажу ничего,
Чтобы быть таким, как был прежде,
Чтоб душа ходила в штатской одежде
И, раздевшись, танцевала танго.
Я не скажу ничего,
Если вы бросите сердце, прощупав,
На тротуарное зеркало-камень,
Выбреете голову у сегодня-трупа,
А завтра е
Навигация с клавиатуры: следующая страница -
или ,
предыдущая -