ичей Ира, одетая по-праздничному — яркая широкая юбка, белая блузка, белые босоножки. Этот легкий наряд подходил и к её тонкой фигурке, и к веселому летнему утру.
Ира поправила очки и тоже стала вглядываться в небо. Голубиной стаи она не увидела и, презрительно сморщив нос, сказала:
— Они давно уже в городе, ваши голуби.
— Не каркай! — бросил с крыши Виктор.
Это был первый гон привезенных из города на дачу голубей, и отец с сыном волновались — вернутся ли они?
Но как ни был занят Антон Кузьмич голубями, он не пропустил мимо ушей слов сына.
— Э-э, братец! Ты как это разговариваешь? Она ведь девушка, к тому же старше тебя. А ты — «не каркай!».
Валентина Андреевна заступилась за мальчика:
— Не велика барыня. Как она, так и с ней. Мы тут все на «ты». Одна семья.
Девушка с иронической улыбкой посмотрела на мать и повернула по тропинке к ручью, протекавшему недалеко от дачи. Издали позвала:
— Наташка! Пошли на луг! Двенадцатилетняя дочка Яроша сидела на подоконнике, свесив ноги наружу, и читала, равнодушная к голубям, которые еще вчера вызывали в ней живейший интерес. Но сегодня ей было не до голубей. Она с головой ушла в «Приключения Гекльберри Финна» и то и дело хохотала, стуча от восторга пятками по стене. Ириного приглашения она не услышала.
Галина Адамовна сказала:
— Наташка, тебя зовут.
Девочка не отзывалась,
— Наташка
— А?
— Сходи с Ирой на луг, нарвите щавеля.
— О боже! — вздохнула Наташа. — Что за жизнь на этой проклятой даче! Странички не дадут прочитать человеку.
Женщины рассмеялись.
— Наталка! — крикнул Ярош. — Не ворчи, свекруха. Катись колобком на луг. Тебя голуби боятся.
— Житья нет от ваших голубей. — Наташа перекинула ноги через подоконник и скрылась в комнате.
Виктор между тем объявил: — Летят!
— Где? Где? —
Ира поправила очки и тоже стала вглядываться в небо. Голубиной стаи она не увидела и, презрительно сморщив нос, сказала:
— Они давно уже в городе, ваши голуби.
— Не каркай! — бросил с крыши Виктор.
Это был первый гон привезенных из города на дачу голубей, и отец с сыном волновались — вернутся ли они?
Но как ни был занят Антон Кузьмич голубями, он не пропустил мимо ушей слов сына.
— Э-э, братец! Ты как это разговариваешь? Она ведь девушка, к тому же старше тебя. А ты — «не каркай!».
Валентина Андреевна заступилась за мальчика:
— Не велика барыня. Как она, так и с ней. Мы тут все на «ты». Одна семья.
Девушка с иронической улыбкой посмотрела на мать и повернула по тропинке к ручью, протекавшему недалеко от дачи. Издали позвала:
— Наташка! Пошли на луг! Двенадцатилетняя дочка Яроша сидела на подоконнике, свесив ноги наружу, и читала, равнодушная к голубям, которые еще вчера вызывали в ней живейший интерес. Но сегодня ей было не до голубей. Она с головой ушла в «Приключения Гекльберри Финна» и то и дело хохотала, стуча от восторга пятками по стене. Ириного приглашения она не услышала.
Галина Адамовна сказала:
— Наташка, тебя зовут.
Девочка не отзывалась,
— Наташка
— А?
— Сходи с Ирой на луг, нарвите щавеля.
— О боже! — вздохнула Наташа. — Что за жизнь на этой проклятой даче! Странички не дадут прочитать человеку.
Женщины рассмеялись.
— Наталка! — крикнул Ярош. — Не ворчи, свекруха. Катись колобком на луг. Тебя голуби боятся.
— Житья нет от ваших голубей. — Наташа перекинула ноги через подоконник и скрылась в комнате.
Виктор между тем объявил: — Летят!
— Где? Где? —
Навигация с клавиатуры: следующая страница -
или ,
предыдущая -