подобное». Они спокойно отвечали на вопросы репортеров с тем же характерным акцентом, что и у бандитов в самолете.
Во всем мире люди сидели перед телевизорами, слушали эти объяснения и видели изможденные лица пассажиров, наконец покидающих самолет в Афинах.
В комнате слышался доносившийся снаружи плеск волн. Лица троих мужчин, смотревших на экран, не выражали потрясения. Каждому из них было далеко за сорок. На каждом был костюм с галстуком. Все трое были в звании полковников, но состояли на службе у разных государств. Один был американцем, другой – русским, третий – китайцем.
Они смотрели на Кэти Миллер, подавленную после пережитого шока, бесстрастно повествующую о том, что с ней случилось.
– Дерьмо! – выругался американец. – Настоящее вонючее дерьмо. Изнасиловала женщину, убили ребенка!
– Это-то меня и беспокоит, – заметил китаец в форме полковника.
– Изнасилование и убийство? – переспросил русский полковник, как бы не веря своим ушам. Он знал, что полковник Хуан был свидетелем бесчисленных зверств японцев и военной верхушки. Разумеется, все трое считали расправу над гражданскими лицами гнусностью, но все же не трагедией, предвещающей конец света. Это была даже не военная проблема, над конструктивным решением которой следовало размышлять.
Эта ситуация скорее походила на случай с собакой, перебежавшей шоссе. Конечно, неприятно. Но из-за этого не станешь переделывать все шоссе мира.
– Да, это беспокоит меня, – повторил полковник Хуан. Он выключил телевизор и посмотрел в иллюминатор на водную гладь, стелющуюся до самого горизонта.
Трудно было найти для проведения деликатных международных переговоров более надежное место, чем это американское военно-морское судно в открытом океане.
– Меня беспокоит, – продолжал полковник Ху
Во всем мире люди сидели перед телевизорами, слушали эти объяснения и видели изможденные лица пассажиров, наконец покидающих самолет в Афинах.
В комнате слышался доносившийся снаружи плеск волн. Лица троих мужчин, смотревших на экран, не выражали потрясения. Каждому из них было далеко за сорок. На каждом был костюм с галстуком. Все трое были в звании полковников, но состояли на службе у разных государств. Один был американцем, другой – русским, третий – китайцем.
Они смотрели на Кэти Миллер, подавленную после пережитого шока, бесстрастно повествующую о том, что с ней случилось.
– Дерьмо! – выругался американец. – Настоящее вонючее дерьмо. Изнасиловала женщину, убили ребенка!
– Это-то меня и беспокоит, – заметил китаец в форме полковника.
– Изнасилование и убийство? – переспросил русский полковник, как бы не веря своим ушам. Он знал, что полковник Хуан был свидетелем бесчисленных зверств японцев и военной верхушки. Разумеется, все трое считали расправу над гражданскими лицами гнусностью, но все же не трагедией, предвещающей конец света. Это была даже не военная проблема, над конструктивным решением которой следовало размышлять.
Эта ситуация скорее походила на случай с собакой, перебежавшей шоссе. Конечно, неприятно. Но из-за этого не станешь переделывать все шоссе мира.
– Да, это беспокоит меня, – повторил полковник Хуан. Он выключил телевизор и посмотрел в иллюминатор на водную гладь, стелющуюся до самого горизонта.
Трудно было найти для проведения деликатных международных переговоров более надежное место, чем это американское военно-морское судно в открытом океане.
– Меня беспокоит, – продолжал полковник Ху
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
