рович смотрел в окно вагона и следил, как вздувались и опадали бегущие мимо распаханные холмы, проносились чинимые мосты с разбросанными под откос шпалами.
Время точно остановилось, затерялось и заснуло в этих ровных полях. Поезда стояли на каждом полустанке бесконечно долго,– зачем, почему,– никто не знал.
– Что так долго стоим? – спросил один раз Андрей Христофорович.– Ждем, что ли, кого?
– Нет, никого не ждем,– сказал важный обер-кондуктор и прибавил: – нам ждать некого.
На пересадках сидели целыми часами, и никто не знал, когда придет поезд. Один раз подошел какой-то человек, написал мелом на доске: «Поезд No 3 опаздывает на 1 час 30 минут». Все подходили и читали. Но прошло целых пять часов, никакого поезда не было.
– Не угадали,– сказал какой-то старичок в чуйке.
Когда кто-нибудь поднимался и шел с чемоданом к двери, тогда вдруг вскакивали и все наперебой бросались к двери, давили друг друга, лезли по головам.
– Идет, идет!
– Да куда вы с узлом-то лезете?
– Поезд идет!
– Ничего не идет: один, может, за своим делом поднялся, все и шарахнули.
– Так чего ж он поднимается! Вот окаянный, посмотри, пожалуйста, перебаламутил как всех.
А когда профессор приехал на станцию, оказалось, что лошади не высланы.
– Что же я теперь буду делать? – сказал профессор носильщику. Ему стало обидно. Не видел он братьев лет 15, и сами же они звали его и все-таки остались верны себе: или опоздали с лошадьми, или перепутали числа.
– Да вы не беспокойтесь,– сказал носильщик, юркий мужичок с бляхой на фартуке,– на постоялом дворе у нас вам каких угодно лошадей предоставят. У нас на этот счет… Одно слово!..
– Ну, веди на постоялый двор, только не пачкай так чемоданы, пожалуйста.
– Будьте покойны…– мужичок махнул рукой по чехлам, перекинул чемо
Время точно остановилось, затерялось и заснуло в этих ровных полях. Поезда стояли на каждом полустанке бесконечно долго,– зачем, почему,– никто не знал.
– Что так долго стоим? – спросил один раз Андрей Христофорович.– Ждем, что ли, кого?
– Нет, никого не ждем,– сказал важный обер-кондуктор и прибавил: – нам ждать некого.
На пересадках сидели целыми часами, и никто не знал, когда придет поезд. Один раз подошел какой-то человек, написал мелом на доске: «Поезд No 3 опаздывает на 1 час 30 минут». Все подходили и читали. Но прошло целых пять часов, никакого поезда не было.
– Не угадали,– сказал какой-то старичок в чуйке.
Когда кто-нибудь поднимался и шел с чемоданом к двери, тогда вдруг вскакивали и все наперебой бросались к двери, давили друг друга, лезли по головам.
– Идет, идет!
– Да куда вы с узлом-то лезете?
– Поезд идет!
– Ничего не идет: один, может, за своим делом поднялся, все и шарахнули.
– Так чего ж он поднимается! Вот окаянный, посмотри, пожалуйста, перебаламутил как всех.
А когда профессор приехал на станцию, оказалось, что лошади не высланы.
– Что же я теперь буду делать? – сказал профессор носильщику. Ему стало обидно. Не видел он братьев лет 15, и сами же они звали его и все-таки остались верны себе: или опоздали с лошадьми, или перепутали числа.
– Да вы не беспокойтесь,– сказал носильщик, юркий мужичок с бляхой на фартуке,– на постоялом дворе у нас вам каких угодно лошадей предоставят. У нас на этот счет… Одно слово!..
– Ну, веди на постоялый двор, только не пачкай так чемоданы, пожалуйста.
– Будьте покойны…– мужичок махнул рукой по чехлам, перекинул чемо
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
