двинуть! проворчал он. Вержа сел в машину, схватил телефонную трубку, набрал номер, который дал ему Мора, стал ждать. Как всегда в подобных случаях, он был спокоен, в голове и в душе пустота. Краем глаза следил за окном, едва видным на машины. Ответили после четвертого звонка. Низкий голос с парижским акцентом воинственно спросил: - Что надо? - Это комиссар Вержа, - сказал полицейский. - Я хочу поговорить с тобой. - Чтоб что сказать? - Спрошу: чего ты хочешь? - Я хочу, чтобы отправили к чертовой матери мою жену, а меня с моими детьми оставили в покое. - Мы тут помочь не можем... - А почему судья доверил ребятишек этой шлюхе? - Возможно, он подумал, что не такая уж она шлюха, как ты говоришь! - Шлюха! - отрезал голос. Шлюхой оказалась инспектор социальной помощи, которая расследовала дело, сволочами - соседи, давшие показания. Вообще, создавалось впечатление, что для осажденного все люди подразделялись на эти две категории. Он называл имена соседей или друзей, которых в соответствии с полом причислял или к той, или к другой группе. Затем перешел к обобщениям. По его мнению, современный мир представлял собой кучу дерьма, а полицейские являлись ее основой, сырьем, так сказать. - У меня сходные мысли, - ответил Вержа. - Если до того, как подохнуть, я отправлю нескольких на тот свет, сказал мужчина, - значит, я не совсем зря прожил жизнь! - В сущности, - заметил Вержа, - тебе противен весь белый свет и очень хотелось бы облить его помоями. - Еще бы! Мне б здорово полегчало. Мора и Шале слушали, стоя у машины. На их лицах читался вопрос: контакт установлен? Пару раз комиссару удавалось одними разговорами успокаивать буйнопомешанных. Однажды, правда, он получил в грудь пулю калибра 7,65. Тут могло быть одно из двух. Трудно угад
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
