л сделать две вещи – посетить русское кладбище и поклониться праху своих земляков, покоящихся на чужбине и обязательно выпить рюмку «Кальвадоса» в тихом ресторанчике где-нибудь на берегу Сены, на исходе суетного дня, чтобы никуда уже не спешить, чтобы сидеть в тишине, лицезреть стихающую уличную суету сквозь небольшое витражное стекло, перебрасываясь полуленивыми, ничего не значащими фразами с кельнером, впитывать в себя дух истории, которой пропитан каждый камень на мостовой, каждый кирпич и даже, каждое дерево за окном… Одним словом, слиться воедино с Парижем, стать его частичкой и никогда уже не терять эту невидимую ниточку, связывающую всех людей, и его, в том числе, в одну единую и неповторимую Эйву…
«Все меняется… И Париж тоже…» - Артура не покидало чувство безвозвратной потери чего-то очень важного… Он вошел в вагон и забился в угол, стараясь не смотреть на окружающих… Почему? Скорее всего, он и сам бы не ответил в тот момент – почему… Хотелось вырваться от сюда… Наверх, скорее на верх… За глотком воздуха… За синим небом… За пробуждением… Ото сна…
Вся проблема заключалась, да и сейчас вполне актуальна, в том, что мы познаем Париж не благодаря современникам; смотрим на него не их глазами, а познаем благодаря тем, кому много лет, или кого уже нет в живых, которые знали «другой» Париж…
К счастью, путешествие в «подземке», завершилось. Артур поднялся на поверхность и вдохнул полной грудью прохладный вечерний воздух… Огляделся… Над крышами домов полноправной хозяйкой города возвышалась Эйфелева башня… Уже освещенная подсветкой… По тротуарам спешили люди, задевая локтями друг друга. Цветовая гамма оттенков кожи здесь была совсем иная, нежели в районе Северного вокзала, Сомнений не осталось – это действ
«Все меняется… И Париж тоже…» - Артура не покидало чувство безвозвратной потери чего-то очень важного… Он вошел в вагон и забился в угол, стараясь не смотреть на окружающих… Почему? Скорее всего, он и сам бы не ответил в тот момент – почему… Хотелось вырваться от сюда… Наверх, скорее на верх… За глотком воздуха… За синим небом… За пробуждением… Ото сна…
Вся проблема заключалась, да и сейчас вполне актуальна, в том, что мы познаем Париж не благодаря современникам; смотрим на него не их глазами, а познаем благодаря тем, кому много лет, или кого уже нет в живых, которые знали «другой» Париж…
К счастью, путешествие в «подземке», завершилось. Артур поднялся на поверхность и вдохнул полной грудью прохладный вечерний воздух… Огляделся… Над крышами домов полноправной хозяйкой города возвышалась Эйфелева башня… Уже освещенная подсветкой… По тротуарам спешили люди, задевая локтями друг друга. Цветовая гамма оттенков кожи здесь была совсем иная, нежели в районе Северного вокзала, Сомнений не осталось – это действ
Навигация с клавиатуры: следующая страница -
или ,
предыдущая -