ся из-за пустяков, дает перебои, как мотор с засорившимся карбюратором, - в общем, сдаст первым в еще вполне здоровом организме. Признаться в этом Диане означало бы ее потерять: разница в возрасте стала бы непреодолимой. Тем не менее - и это не на шутку тревожило Лежанвье Диана (женская интуиция или неудовлетворенная потребность в материнстве?) обращалась с ним то ли как с больным, то ли как с большим ребенком, следила, чтобы он выкуривал не больше десяти сигарет или двух сигар в день ("Одна сигара стоит пяти сигарет", - безапелляционно заявила она), ложился спать в десять, самое позднее в одиннадцать часов, за исключением тех вечеров, когда они принимали "друзей", раз в год в порядке профилактики показывался дантисту и окулисту и без нее не ходил на возбуждающие зрелища - такие, как канкан и стриптиз. "Я люблю вас, дорогой! Я полюбила вас с первой же встречи в буфете Восточного вокзала, когда вы сняли с меня шубку так, словно стаскивали платье. Но я восхищаюсь и мэтром Лежанвье, великим Лежанвье, поборником справедливости, надеждой угнетенных, удачливым победителем в самых безнадежных процессах. Если бы я перестала восхищаться одним, то, вероятно, разлюбила бы и другого... Так что
Навигация с клавиатуры: следующая страница -
или ,
предыдущая -