онь, это она сама, нежность и грация… ужас во плоти.Наталья вынула из рукава хлыстик, играла им.— У тебя… у тебя нет ног? — спросил он. Шагнул к ней, но его рука застыла в воздухе — не смог пересилить себя и дотронуться до коня или девушки.— Нет. А впрочем, как посмотреть. Есть целых четыре, — сказала Наталья, и конь тут же переступил правой передней, потом левой. — Не бойся. Ничего тут нет загадочного. И никакой я не монстр. Всего-навсего неудачный эксперимент профессора Эванса.Лукаш опустился на холодную ступеньку:— Как же это?— Вот так… — пожала плечами Наталья. — Мне пора.Он встал. Осторожно прикоснулся к ее плечу:— Нет, Наталья, ты шутишь…— Ничуть. Все так и есть.— А если тебе как-то помочь? Неужели нельзя…— Нельзя, — она повернула коня — нет, грациозно повернулась сама и стала спускаться по лестнице. Остановилась, обернулась к нему:— Приходите на представление. И не нужно грустить.— Наталья, — сказал он.Она остановилась, ослепительная, очаровательная в своем пышном платье, соединявшем ее с конем, и все это было сумасшествием, все происходящее.— Всего хорошего, поручик! — сказала она и унеслась галопомЛукаш стоял как громом пораженный, а потом кое-что припомнил, вновь встали п
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
