ывавшим какую-то медную тень. Выбрались из теплой кабины на сквозной ветерок, огляделись. «Универсала» еще не было. Холод стоял совсем не майский, люди вокруг дышали паром, как в январе, только что не приплясывали и не терли ладонями уши. Гул и визг невидимых отсюда самолетов сам казался порождением холода.Стараясь не встречаться взглядом с водителем, Андрей стал помогать ему выгружать вещи, которых и в простой «Волге» было достаточно. Впрочем, трудно сказать, кто кому помогал: бывалый таксист лишь делал вид, что усердствует. От мамы Люды было больше суеты, чем пользы, а тетка Клава стояла в стороне, держа за руку Анастасию и всем своим видом выражая осуждение и гнев.— Сколько ты ему дала? — ревниво спросила она Людмилу, когда водитель, откозыряв и пожелав мягкой посадки, уехал.— Ай, оставь, — жалобно сказала Людмила оглядываясь. — Рубль накинула, дело какое…— Давай-давай, деревня, — пробурчала Клава, отворачиваясь, — смеши Москву, сори деньгами. Сундук шевяков привезешь из своей загранки…Людмила сделала вид, что не слышит. На ней было старомодное черное платье с полупрозрачной вставкой на груди, вполне приличное на вид и надеваемое лишь «по метненьким денечкам». А вот пальто, бордовое, ношеное, казалось совсем подростковым, и, чтобы хоть как-то скрыть его убожество, Людмила ходила по Москве нараспашку, что придавало ей задиристый вид.— Заплутались они, что ли? — проговорила она, ни к кому не обращаясь. — А может, в аварию вбухались?— Мама! — гулким басом сказал Андрей. — Ну что ты, как курица? Стой и молчи.Людмила повернулась к сыну, скорбно посмотрела ему в лицо.— Ты и там со мной будешь так разговаривать? — понизив голос, спросила она.Андрей ничего не ответил и по-мужицки тяжело, набычась, сел на край чемодана. Завиде
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
