леб. За Глебом — соседский Гриша. За Гришей спешила баба Вера, на ходу повязывая косынку. За бабой Верой подскакивала кошка Резвушка. Та самая, которая, по всей вероятности, разбила блюдце.
Зойка, а за ней Сорванец припустили навстречу всей этой компании.
— Что случилось? — закричала Зойка.
Дядя Юра издал какой-то неразборчивый клич, набежал на Зойку, подхватил её на руки и завопил:
— Вот она! Вот она!
И вслед за ним все, как по уговору, закричали:
— Вот она! Вот она!
— Ой, ну что у вас случилось? Что случилось? — нетерпеливо спрашивала Зойка, сидя на руках у дяди Юры и приглаживая ему вспотевшие волосы надо лбом. — Куда вы все помчались?
— Слушай, я высеку тебя! — сказал дядя Юра. — Не дожидаясь из города мамы. Просто по собственному почину.
— За то, что я тебя… тогда? — виноватым ласковым голоском спросила Зойка.
— Я не знаю, что было «тогда». У тебя секунды не проходит без проделок. Зато я знаю, что было теперь!
Подбежала баба Вера и, охая, стала обнимать Зойку прямо на руках у дяди Юры. А за ногу Зойку дёргал Глеб.
Сверху вниз глядя на него, Зойка крикнула:
— Ты куда девался?
— Я?! — воскликнул Глеб. — Я в саду играл, за сараем. А ты куда девалась? Ты-то! Ты-то!
Баба Вера шлёпнула Зойку. Сильно, но нисколько не больно, потому что попала по руке дяди Юры. Помахав в воздухе ушибленными пальцами, она накинулась на Сорванца:
— Ты зачем её увёл? Вот нажалуюсь твоей матери!
Сорванец смотрел на всех с любопытством, а тут он захлопал глазами и пустился наутёк.
— Он вообще очень храбрый, — сказала Зойка. — Это он на всякий случай…
— Вера Ивановна, — широко шагая, сказал дядя Юра семенившей за ним бабе Вере, — я сч
Зойка, а за ней Сорванец припустили навстречу всей этой компании.
— Что случилось? — закричала Зойка.
Дядя Юра издал какой-то неразборчивый клич, набежал на Зойку, подхватил её на руки и завопил:
— Вот она! Вот она!
И вслед за ним все, как по уговору, закричали:
— Вот она! Вот она!
— Ой, ну что у вас случилось? Что случилось? — нетерпеливо спрашивала Зойка, сидя на руках у дяди Юры и приглаживая ему вспотевшие волосы надо лбом. — Куда вы все помчались?
— Слушай, я высеку тебя! — сказал дядя Юра. — Не дожидаясь из города мамы. Просто по собственному почину.
— За то, что я тебя… тогда? — виноватым ласковым голоском спросила Зойка.
— Я не знаю, что было «тогда». У тебя секунды не проходит без проделок. Зато я знаю, что было теперь!
Подбежала баба Вера и, охая, стала обнимать Зойку прямо на руках у дяди Юры. А за ногу Зойку дёргал Глеб.
Сверху вниз глядя на него, Зойка крикнула:
— Ты куда девался?
— Я?! — воскликнул Глеб. — Я в саду играл, за сараем. А ты куда девалась? Ты-то! Ты-то!
Баба Вера шлёпнула Зойку. Сильно, но нисколько не больно, потому что попала по руке дяди Юры. Помахав в воздухе ушибленными пальцами, она накинулась на Сорванца:
— Ты зачем её увёл? Вот нажалуюсь твоей матери!
Сорванец смотрел на всех с любопытством, а тут он захлопал глазами и пустился наутёк.
— Он вообще очень храбрый, — сказала Зойка. — Это он на всякий случай…
— Вера Ивановна, — широко шагая, сказал дядя Юра семенившей за ним бабе Вере, — я сч
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
