жил ее в карман и заглянул сквозь занавес в кинотеатр.
На экране, расцвеченном сочными и чувственными красками, лежали почерневшие трупы, извлеченные из столкнувшихся автомобилей пожарными. Диктор говорил:
— Лики смерти — не шутка. Все, что вы увидите, было на самом деле. Если вы хоть сколько-то слабонервны, вам лучше сейчас же уйти…
Киноман сидел в первом ряду. Эмилиано видел его профиль напротив экрана. Опять послышался смех, и когда Эмилиано метнулся назад от занавеса и поглядел на свои часы, он понял, что еще почти двадцать минут в жизни его стали черной дырой. Он выскочил из двери и пробежал по лестнице в будку киномеханика, где Вилли валялся на диванчике, читая Кастлера.
— Эй, — сказал Эмилиано. — Что происходит? Как это случилось, что ты опять показываешь это дерьмо?
Вилли уставился на него через край своего журнала.
— У тебя не все дома? — спросил он. — Ведь это ты со своим приятелем пришел ко мне и попросил меня об этом. Не прошло и пятнадцати минут. Вот я и поставил снова. Не приписывай мне это дерьмо ни в коем случае. Как бы то ни было, я не спорю со старыми извращенцами.
— Старые извращенцы? О чем ты говоришь?
— Твой приятель, — сказал Вилли. — Ему не меньше семидесяти.
На экране, расцвеченном сочными и чувственными красками, лежали почерневшие трупы, извлеченные из столкнувшихся автомобилей пожарными. Диктор говорил:
— Лики смерти — не шутка. Все, что вы увидите, было на самом деле. Если вы хоть сколько-то слабонервны, вам лучше сейчас же уйти…
Киноман сидел в первом ряду. Эмилиано видел его профиль напротив экрана. Опять послышался смех, и когда Эмилиано метнулся назад от занавеса и поглядел на свои часы, он понял, что еще почти двадцать минут в жизни его стали черной дырой. Он выскочил из двери и пробежал по лестнице в будку киномеханика, где Вилли валялся на диванчике, читая Кастлера.
— Эй, — сказал Эмилиано. — Что происходит? Как это случилось, что ты опять показываешь это дерьмо?
Вилли уставился на него через край своего журнала.
— У тебя не все дома? — спросил он. — Ведь это ты со своим приятелем пришел ко мне и попросил меня об этом. Не прошло и пятнадцати минут. Вот я и поставил снова. Не приписывай мне это дерьмо ни в коем случае. Как бы то ни было, я не спорю со старыми извращенцами.
— Старые извращенцы? О чем ты говоришь?
— Твой приятель, — сказал Вилли. — Ему не меньше семидесяти.
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
