му не по себе. В плечах жмет. Он старается любезничать, но ничего не выходит. Не его жанр!
— Видишь ли, Меринос! Я сделал все, что мог, но так не годится. Не сердись. Мне все кажутся идиотами. А может, это я идиот. Во всяком случае, легкая жизнь не для меня. Мне нужна свобода, чтобы ничто не стесняло. О, прекрасные дни, когда мы жили, не заботясь о том, правильно ли держим вилку с ножом, из того ли бокала пьем!.. Лазали по деревьям, как обезьяны. Носились, как дикие кони. Вот это шик! А всякие выкрутасы, поклоны, расшаркивания, реверансы, разговоры об актерах и о ценах на навоз… Поверь: я от них худею и сохну. Я умираю. А ведь ты, старина Меринос, не хочешь моей смерти? Тогда отпусти меня!
Меринос слушал друга внимательно и ни разу не перебил. Когда Тотор умолк, он взглянул ему прямо в глаза и произнес только одно:
— А Нелли?
Черт подери! В самом деле, ведь существует Нелли. С папашей Стоуном уже говорили о свадьбе, он согласен. Его дочь вольна выходить замуж за кого угодно. Кроме того, Тотор — храбрый и славный малый, он сумеет распорядиться деньгами не хуже любого другого. Словом, дело решенное. Оставалось лишь назвать точную дату, и можно приглашать гостей.
Тотор помедлил с ответом. Но не в характере этого парня было вилять, а потому пауза не затянулась:
— Твоя сестра — прекрасное и доброе созданье, и я люблю ее всем сердцем.
— И она так же сильно любит тебя.
— Превосходно! Однако у тебя есть глаза, и ты все видишь. Уверен ли ты, что главное ее желание — взять меня в мужья?
— Какие могут быть сомнения?
— Ошибаешься, приятель! Сколько у твоей сестры поклонников, флиртующих, как вы здесь это называете? Десятки и десятки роскошных юнцов, обла
— Видишь ли, Меринос! Я сделал все, что мог, но так не годится. Не сердись. Мне все кажутся идиотами. А может, это я идиот. Во всяком случае, легкая жизнь не для меня. Мне нужна свобода, чтобы ничто не стесняло. О, прекрасные дни, когда мы жили, не заботясь о том, правильно ли держим вилку с ножом, из того ли бокала пьем!.. Лазали по деревьям, как обезьяны. Носились, как дикие кони. Вот это шик! А всякие выкрутасы, поклоны, расшаркивания, реверансы, разговоры об актерах и о ценах на навоз… Поверь: я от них худею и сохну. Я умираю. А ведь ты, старина Меринос, не хочешь моей смерти? Тогда отпусти меня!
Меринос слушал друга внимательно и ни разу не перебил. Когда Тотор умолк, он взглянул ему прямо в глаза и произнес только одно:
— А Нелли?
Черт подери! В самом деле, ведь существует Нелли. С папашей Стоуном уже говорили о свадьбе, он согласен. Его дочь вольна выходить замуж за кого угодно. Кроме того, Тотор — храбрый и славный малый, он сумеет распорядиться деньгами не хуже любого другого. Словом, дело решенное. Оставалось лишь назвать точную дату, и можно приглашать гостей.
Тотор помедлил с ответом. Но не в характере этого парня было вилять, а потому пауза не затянулась:
— Твоя сестра — прекрасное и доброе созданье, и я люблю ее всем сердцем.
— И она так же сильно любит тебя.
— Превосходно! Однако у тебя есть глаза, и ты все видишь. Уверен ли ты, что главное ее желание — взять меня в мужья?
— Какие могут быть сомнения?
— Ошибаешься, приятель! Сколько у твоей сестры поклонников, флиртующих, как вы здесь это называете? Десятки и десятки роскошных юнцов, обла
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
