ем, в который в те времена заворачивали шоколад. Другие, менее счастливые дети, могли получать такую тонкую, бесценную фольгу лишь изредка, в основном в новогоднем подарке, если их родители имели возможность положить туда несколько московских конфет, но и то, фольга в них никогда не была цветной, чем твои голенастые, ясноглазые сестры ловко пользовались. Сделав из нее нечто вроде валюты, они покупали на эти фантики чужой труд и игрушки. Пару раз ты их шантажировал, угрожая рассказать маме об их махинациях, и это выглядело наивной шалостью, по сравнению со злодействами которые творили они.
Нормально.
Да, это все было со мной. Нормально.
Мы приехали с отцом в зоопарк ярким, майским утром. Отец крепко держал меня за руку, и я наслаждался его обществом, хотя он был раздражен тем, что его оторвали от работы. Дело в том, что – то утро – было утром выходного дня и, как назло, все мои махалинские друзья разъехались, кто в дом отдыха, кто на озеро, иные даже в Рамитское ущелье. Не найдя никого из своих на улице и увидев, как мои козлоногие сестры резвятся с подругами под цветущими яблонями школьного сада, я почувствовал себя покинутым – несчастнейшим человеком на свете. Сжав челюсти и кулаки, но с сухими глазами я пошел домой. Мать была на кухне и резала кубиками ранние баклажаны. Надо сказать, что мы жили в относительном достатке и могли себе позволить подобную роскошь, как ранние баклажаны. Сейчас я понимаю, что это была роскошь, а тогда, в детстве, это казалось в порядке вещей.
М,м,м,м,м! На кухне стоял запах свеженарезанных овощей, а в открытое окно, вместе со звуками уличной жизни, врывался солнечный свет, выкрашенный сочной, весенней листвой. Спорый нож матери мелко стучал о доску и отзывался эхом от белых стен кухни. В дру
Нормально.
Да, это все было со мной. Нормально.
Мы приехали с отцом в зоопарк ярким, майским утром. Отец крепко держал меня за руку, и я наслаждался его обществом, хотя он был раздражен тем, что его оторвали от работы. Дело в том, что – то утро – было утром выходного дня и, как назло, все мои махалинские друзья разъехались, кто в дом отдыха, кто на озеро, иные даже в Рамитское ущелье. Не найдя никого из своих на улице и увидев, как мои козлоногие сестры резвятся с подругами под цветущими яблонями школьного сада, я почувствовал себя покинутым – несчастнейшим человеком на свете. Сжав челюсти и кулаки, но с сухими глазами я пошел домой. Мать была на кухне и резала кубиками ранние баклажаны. Надо сказать, что мы жили в относительном достатке и могли себе позволить подобную роскошь, как ранние баклажаны. Сейчас я понимаю, что это была роскошь, а тогда, в детстве, это казалось в порядке вещей.
М,м,м,м,м! На кухне стоял запах свеженарезанных овощей, а в открытое окно, вместе со звуками уличной жизни, врывался солнечный свет, выкрашенный сочной, весенней листвой. Спорый нож матери мелко стучал о доску и отзывался эхом от белых стен кухни. В дру
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
