ет неба, напоминающий чудесный фарфор сэто. Со спокойной душой я вернулся в гостиницу и сладко заснул.
Человек, посланный купить маски, вернулся на студию около одиннадцати часов вечера.
– Я сегодня с утра объездил па машине все игрушечные магазины Киото, – рассказывал он, – но нигде ни одной приличной маски. Все вроде этой…
– А ну, покажите, пожалуйста, – попросил я и, когда он развернул пакет, разочарованно протянул: – Н-да… это, пожалуй, не подойдет…
– Я так и предполагал, – уныло закачал головой ездивший за масками реквизитор. – Мне все казалось, что где-то я видел нечто подходящее, и целый день шнырял по разным магазинам, но все без толку.
– Я рассчитывал на маски вроде тех, которыми пользовались в театре «Но» note 2 , – чуть не плача говорил я, беря в руки оклеенную бумагой уродливую маску с неровной бугристой поверхностью. – Маска сама по себе должна быть подлинным произведением искусства. А эти поделки – только курам на смех! – Взглянув еще раз на коричневого цвета маску с насмешливо высунутым красным языком, я добавил:
– Мне нужны гладкие белые лица, чарующие своими мягкими, нежными улыбками. А эти маски, во-первых, на экране получатся почти черными…
– Ну, с этой бедой, пожалуй, нетрудно справиться, – засмеялся режиссер, который прекратил съемки в павильоне и вместе со всеми рассматривал сейчас маску. – Возьмем да и выкрасим их в белый цвет!
Завтра утром нужно было отснять финальную сцену. Поделки из игрушечных магазинов никуда не годились, а раздобыть добротные старинные маски времени уже не оставалось, поэтому режиссер предложил па худой конец попробовать самим изготовить на студии целлулоидные маски.
– Нет, – возразил я, – одно из двух: либо подлинно художественные маски, либо я отказываюсь от своей затеи.
–
Человек, посланный купить маски, вернулся на студию около одиннадцати часов вечера.
– Я сегодня с утра объездил па машине все игрушечные магазины Киото, – рассказывал он, – но нигде ни одной приличной маски. Все вроде этой…
– А ну, покажите, пожалуйста, – попросил я и, когда он развернул пакет, разочарованно протянул: – Н-да… это, пожалуй, не подойдет…
– Я так и предполагал, – уныло закачал головой ездивший за масками реквизитор. – Мне все казалось, что где-то я видел нечто подходящее, и целый день шнырял по разным магазинам, но все без толку.
– Я рассчитывал на маски вроде тех, которыми пользовались в театре «Но» note 2 , – чуть не плача говорил я, беря в руки оклеенную бумагой уродливую маску с неровной бугристой поверхностью. – Маска сама по себе должна быть подлинным произведением искусства. А эти поделки – только курам на смех! – Взглянув еще раз на коричневого цвета маску с насмешливо высунутым красным языком, я добавил:
– Мне нужны гладкие белые лица, чарующие своими мягкими, нежными улыбками. А эти маски, во-первых, на экране получатся почти черными…
– Ну, с этой бедой, пожалуй, нетрудно справиться, – засмеялся режиссер, который прекратил съемки в павильоне и вместе со всеми рассматривал сейчас маску. – Возьмем да и выкрасим их в белый цвет!
Завтра утром нужно было отснять финальную сцену. Поделки из игрушечных магазинов никуда не годились, а раздобыть добротные старинные маски времени уже не оставалось, поэтому режиссер предложил па худой конец попробовать самим изготовить на студии целлулоидные маски.
– Нет, – возразил я, – одно из двух: либо подлинно художественные маски, либо я отказываюсь от своей затеи.
–
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
