ики. Затем становится ногой на зарубку сруба, складывает в трубочку губы и хочет выпить месяц. Тот просвечивает край его уха, серебрит шелковистую щетину у виска и рогом глядит из-за головы. Онуфрий губами касается воды, и серп гребнем запутывается в его волосах. Вода студит зубы и наполняет грудь звоном. Передохнув, Онуфрий показывает отражению язык и дергает ведро. Месяц в ведре вздрагивает, вытягивается и жемчужинами падает в колодец. Онуфрий глядит на месяц в небе, прислушивается к звону воды в колодце, вытирает рукавом губы и опять на цыпочках бежит к Зосиме. Корней видит это и бранит объездчика: "Принесла тебя нечистая сила". В вершине шалаша, в подрагивающей паутине играет свет месяца, а перед Корнеем мелькают село, хата, огород. У речки осины сеют в тишину шорохи. Кто-то идет по огороду. Тень его мутит листья кукурузы, тыкв, подсолнечников, прыгает на стену, на заваленку... поднимает руки и... тук-тук. Скрипит дверь. Корней комкает на груди рубаху, смыкает веки, но и в закрытых глазах реет белая стена, на стене маячит тень Аграфены, к ней плывет другая тень, та... И они вдвоем крадутся к крыльцу. В хате пол тоже исполосован месяцем. "Да что это? - злится Корней. - Уснуть бы. И почему так громко храпит Онуфрий?" Зосима посвистывает носом. Веки слипаются, сон мурлычет, воркует, гладит грудь, но вдруг раздается: - Бух! Что это? Может быть, вор палкой поднимает быков? Нет, тихо, и Рябчик молчит. Да, но сейчас опять начнут мерещиться хата, тень на стене. Корней ищет ногами опорки и лезет в косые полосы месячного света. Сыновья спят. В загоне дрема, блеск рогов, тепло и хруст. Звезды показывают полночь. Корней облокачивается на сруб колодца. К нему подходит Рябчик, и они вдвоем слушают. Хотя нет, - слушает только Рябчи
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
