нет.
– Я через четыре недели тоже уже черпаком стану…
Глаза Лука распахнулись чуть шире и Князь с талейрановской ловкостью перевел разговор в безопасное русло:
– Без картошки тебе?
– Да. Возникшую пустоту заполни той же рыбой. Ступай. – Лук устало откинулся на комковатую подушку, формой и цветом похожую на переваренный пельмень. Все мельчает и деградирует: младшие дерзят старшим, котелв трещинах, книги без иллюстраций…Сердцу необходим дембель. Дембель. Сегодня 29 февраля, через 27 дней приказ…
– Шура, здорово!
– А-а, Ген! Садись. Ну? – Младший сержант Свирс, студент-неудачник, родом из Москвы, тоже дед и лучший друг гвардии рядового Лука, разгильдяй, за два года так и не заслуживший третью лычку поперек погона, должен был рассказать захватывающую историю о том, как позавчера он очень близко познакомился с одной девушкой, участницей художественной самодеятельности, прямо на территории части, в полковом клубе.
– Да нет, потом расскажу, я же сюдана минуту, мне моих в кино нужно вести. Закурить есть?
– Вон там «Прима»… И мне… Брось ты, пусть Жирнов ведет.
– Не, не…
– Что значит – не? Князь вот-вот рыбу принесет. Дежурный по части сегодня Магро, он сюда не ходит…
– О, принес? А почему неполная миска, а, Князь? Ты же половину по дороге сожрал…
– Ничего я не жрал, я ее уже и так наелся. Сколько дали, столько принес. – Князь лгал. Невысокий ростом, он выглядел грубо и крепко, руки и ноги у него были толще «луковых» раза в полтора и поесть он был горазд. Одну рыбеху – а съел, не удержался. Теперь он в нетерпении топтался, надеясь, что Лук отпустит его в клуб, смотреть фильм.
– Врешь! Губы-то жирные! В кандалы, в Нерчинск упекарчу мерзавца, к декабристу Анненкову!… Обобрать старого человека!… Какое еще кино??? Гена, ты слышал бор
– Я через четыре недели тоже уже черпаком стану…
Глаза Лука распахнулись чуть шире и Князь с талейрановской ловкостью перевел разговор в безопасное русло:
– Без картошки тебе?
– Да. Возникшую пустоту заполни той же рыбой. Ступай. – Лук устало откинулся на комковатую подушку, формой и цветом похожую на переваренный пельмень. Все мельчает и деградирует: младшие дерзят старшим, котелв трещинах, книги без иллюстраций…Сердцу необходим дембель. Дембель. Сегодня 29 февраля, через 27 дней приказ…
– Шура, здорово!
– А-а, Ген! Садись. Ну? – Младший сержант Свирс, студент-неудачник, родом из Москвы, тоже дед и лучший друг гвардии рядового Лука, разгильдяй, за два года так и не заслуживший третью лычку поперек погона, должен был рассказать захватывающую историю о том, как позавчера он очень близко познакомился с одной девушкой, участницей художественной самодеятельности, прямо на территории части, в полковом клубе.
– Да нет, потом расскажу, я же сюдана минуту, мне моих в кино нужно вести. Закурить есть?
– Вон там «Прима»… И мне… Брось ты, пусть Жирнов ведет.
– Не, не…
– Что значит – не? Князь вот-вот рыбу принесет. Дежурный по части сегодня Магро, он сюда не ходит…
– О, принес? А почему неполная миска, а, Князь? Ты же половину по дороге сожрал…
– Ничего я не жрал, я ее уже и так наелся. Сколько дали, столько принес. – Князь лгал. Невысокий ростом, он выглядел грубо и крепко, руки и ноги у него были толще «луковых» раза в полтора и поесть он был горазд. Одну рыбеху – а съел, не удержался. Теперь он в нетерпении топтался, надеясь, что Лук отпустит его в клуб, смотреть фильм.
– Врешь! Губы-то жирные! В кандалы, в Нерчинск упекарчу мерзавца, к декабристу Анненкову!… Обобрать старого человека!… Какое еще кино??? Гена, ты слышал бор
Навигация с клавиатуры: следующая страница -
или ,
предыдущая -