де-зто вверху по реке, будто из пушки! Ледоломка порх – и с перепугу так крылышками замахала, что в одну минуту из глаз пропала.
И видит Зинька: треснул лед, как стекло. Это ручьи – все, что набежали в реку, – как понатужились, нажали снизу – лед и лопнул. Лопнул и распался на льдины, большие и малые.
Река пошла. пошла и пошла, – и уж никому ее не остановить. Закачались на ней льдины, поплыли, бегут, друг друга кружат, а тех, что сбоку, на берег выталкивают.
Тут сейчас же и всякая водяная птица налетела, точно где-то здесь, рядом, за углом ждала: утки, чайки, кулики-долгоножки. И, глядь, Ледоломка вернулась, по берегу ножонками семенит, хвостом качает.
Все пищат, кричат, веселятся. Кто рыбку ловит, ныряет за ней в воду, кто носом в тину тыкает, ищет там что-то, кто мушек над берегом ловит.
– Зинь-зинь-хо! Зинь-зинь-хо! Ледоход, ледоход! – запмела Зинька.
И полетела рассказать Старому Воробью, что видела на реке.
И старый Воробей сказал ей:
– Вот видишь: сперва весна приходит в поле, а потом на реку. Запомни: месяц, в который у нас реки освобождаются ото льда, называется апрель. А теперь лети-ка опять в лес: увидишь, что там будет.
И Зинька скорей полетела в лес. МАЙ В лесу еще было полно снегу. Он спрятался под кустами и деревьями, и солнцу трудно было достать его там. В поле давно уже зеленела посеянная с осени рожь, а лес все еще стоял голый.
Но уже было в нем весело, не то что зимой. Налетело много разных птиц, и все они порхали между деревьями, прыгали по земле и пели, – пели на ветвях, на макушках деревьев и в воздухе.
Солнце теперь вставало оченоь рано, ложилось поздно и так усердно светило всем на земле и так грело, что жить стало легко. Синичке больше не надо было заботиться о ночлеге: найдет свободное дупло – хо
И видит Зинька: треснул лед, как стекло. Это ручьи – все, что набежали в реку, – как понатужились, нажали снизу – лед и лопнул. Лопнул и распался на льдины, большие и малые.
Река пошла. пошла и пошла, – и уж никому ее не остановить. Закачались на ней льдины, поплыли, бегут, друг друга кружат, а тех, что сбоку, на берег выталкивают.
Тут сейчас же и всякая водяная птица налетела, точно где-то здесь, рядом, за углом ждала: утки, чайки, кулики-долгоножки. И, глядь, Ледоломка вернулась, по берегу ножонками семенит, хвостом качает.
Все пищат, кричат, веселятся. Кто рыбку ловит, ныряет за ней в воду, кто носом в тину тыкает, ищет там что-то, кто мушек над берегом ловит.
– Зинь-зинь-хо! Зинь-зинь-хо! Ледоход, ледоход! – запмела Зинька.
И полетела рассказать Старому Воробью, что видела на реке.
И старый Воробей сказал ей:
– Вот видишь: сперва весна приходит в поле, а потом на реку. Запомни: месяц, в который у нас реки освобождаются ото льда, называется апрель. А теперь лети-ка опять в лес: увидишь, что там будет.
И Зинька скорей полетела в лес. МАЙ В лесу еще было полно снегу. Он спрятался под кустами и деревьями, и солнцу трудно было достать его там. В поле давно уже зеленела посеянная с осени рожь, а лес все еще стоял голый.
Но уже было в нем весело, не то что зимой. Налетело много разных птиц, и все они порхали между деревьями, прыгали по земле и пели, – пели на ветвях, на макушках деревьев и в воздухе.
Солнце теперь вставало оченоь рано, ложилось поздно и так усердно светило всем на земле и так грело, что жить стало легко. Синичке больше не надо было заботиться о ночлеге: найдет свободное дупло – хо
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
