прикрывая ваши толстые жопы!
Молниеносно начал раздавать тумаки. Бил я не в полную силу и не в очень опасные места. Всё-таки, какие бы они не были сволочи, но свои. К тому же, как я ни был зол и поддат, но контролировал себя — старался, чтобы у этих козлов на утро не осталось следов от моих оплеух. Кроме этого, несмотря на играющий в крови алкоголь, я сообразил в конце этой воспитательной акции заявить:
— Хрен вы, белые недобитки, дождётесь краха Советской власти, а если будете мешать, или попытаетесь навредить пролетарскому государству, то — Сибирь большая, а стране нужен лес. И пусть попробует кто-нибудь, что-нибудь, где-то вякнуть про меня, я молчать не буду, и следующую беседу с вами проведут уже другие люди, на Лубянке.
После этих слов я гордо выпрямился и удалился в актовый зал, продолжать так возбудившее меня застолье.
Как я и предполагал, этот инцидент не имел для меня никаких негативных последствий. Наоборот, пострадавшие начали относиться ко мне очень предупредительно и, можно сказать, даже подобострастно. Прошла неделя, и я почувствовал, что у них появилось ко мне весьма сильное уважение. Они, наконец, поняли, что я их не заложил, и всё произошедшее осталось только между нами.
Эти три архаровца были одними из самых успевающих и грамотных слушателей нашего курса. Наверное, поэтому, прилюдно показываемое уважение этими любимцами преподавателей повысило и моё личное самомнение. Я, уже ничуть не смущаясь, в компании своих однокурсников рассуждал о стратегии и тактики военных действий. При этом иногда нёс явную ахинею, или высказывал прописные истины, известные любому мало-мальски грамотному специалисту, но всё равно получал одобрительные возгласы, а в худшем случае, согласные кивки э
Молниеносно начал раздавать тумаки. Бил я не в полную силу и не в очень опасные места. Всё-таки, какие бы они не были сволочи, но свои. К тому же, как я ни был зол и поддат, но контролировал себя — старался, чтобы у этих козлов на утро не осталось следов от моих оплеух. Кроме этого, несмотря на играющий в крови алкоголь, я сообразил в конце этой воспитательной акции заявить:
— Хрен вы, белые недобитки, дождётесь краха Советской власти, а если будете мешать, или попытаетесь навредить пролетарскому государству, то — Сибирь большая, а стране нужен лес. И пусть попробует кто-нибудь, что-нибудь, где-то вякнуть про меня, я молчать не буду, и следующую беседу с вами проведут уже другие люди, на Лубянке.
После этих слов я гордо выпрямился и удалился в актовый зал, продолжать так возбудившее меня застолье.
Как я и предполагал, этот инцидент не имел для меня никаких негативных последствий. Наоборот, пострадавшие начали относиться ко мне очень предупредительно и, можно сказать, даже подобострастно. Прошла неделя, и я почувствовал, что у них появилось ко мне весьма сильное уважение. Они, наконец, поняли, что я их не заложил, и всё произошедшее осталось только между нами.
Эти три архаровца были одними из самых успевающих и грамотных слушателей нашего курса. Наверное, поэтому, прилюдно показываемое уважение этими любимцами преподавателей повысило и моё личное самомнение. Я, уже ничуть не смущаясь, в компании своих однокурсников рассуждал о стратегии и тактики военных действий. При этом иногда нёс явную ахинею, или высказывал прописные истины, известные любому мало-мальски грамотному специалисту, но всё равно получал одобрительные возгласы, а в худшем случае, согласные кивки э
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
