ила его Джейн. - Благодарить меня не за что. Мне самой будет спокойнее, если рядом войска.
Генерал Уэйн улыбнулся печально.
- Едва ли. Не так уж приятно, когда твой дом превращают в поле сражения. Как ни взгляни, а война - жестокое дело.
- Я знаю, - сказала Джейн.
- Дом мы взяли бы под штаб-квартиру. Это значит - постой для меня и двух-трех офицеров. И комната, где заниматься делами.
Джейн кивнула.
- Я надеюсь, вам будет здесь удобно.
- Вы очень добры. А теперь разрешите откланяться и договоритесь, пожалуйста, обо всем с капитаном Джонсом.
Генерал вышел из комнаты, я за ним. Во дворе он с любопытством оглянулся на меня.
- Надо полагать, - сказал он задумчиво, - ты, когда вырастешь, тоже захочешь быть солдатом.
- Да, сэр.
Лицо его было очень серьезно, губы вытянуты в нитку. Одной рукой он взъерошил мои длинные волосы; другая то сжималась в кулак, то разжималась.
- Давай-ка, - заговорил он, - давай-ка я назначу тебя при себе особым адъютантом, чтобы помогать мне, если я за чем недогляжу.
Меня так и распирало от гордости, я был до того рад, что чуть не заорал во весь голос; но я сдержался, отдал ему честь и сказал только: “Очень хорошо, сэр”. И долго еще стоял, глядя ему вслед, пока он спускался в долину.
Я не мог сразу вернуться в дом. Мне нужно было побыть одному в своей славе; и я стоял тихо-тихо, глядя вдаль, туда, где река под лучами заходящего солнца казалась блестящей красной лентой. Постояв так немножко, я вошел в сени.
Из гостиной доносился смех Джейн, это меня удивило: со смерти матери она еще ни разу не смеялась. Я вошел - и правда, она стояла там с адъютантом и смеялась каким-то его словам. Увидев меня, она умолкла, а капи
Генерал Уэйн улыбнулся печально.
- Едва ли. Не так уж приятно, когда твой дом превращают в поле сражения. Как ни взгляни, а война - жестокое дело.
- Я знаю, - сказала Джейн.
- Дом мы взяли бы под штаб-квартиру. Это значит - постой для меня и двух-трех офицеров. И комната, где заниматься делами.
Джейн кивнула.
- Я надеюсь, вам будет здесь удобно.
- Вы очень добры. А теперь разрешите откланяться и договоритесь, пожалуйста, обо всем с капитаном Джонсом.
Генерал вышел из комнаты, я за ним. Во дворе он с любопытством оглянулся на меня.
- Надо полагать, - сказал он задумчиво, - ты, когда вырастешь, тоже захочешь быть солдатом.
- Да, сэр.
Лицо его было очень серьезно, губы вытянуты в нитку. Одной рукой он взъерошил мои длинные волосы; другая то сжималась в кулак, то разжималась.
- Давай-ка, - заговорил он, - давай-ка я назначу тебя при себе особым адъютантом, чтобы помогать мне, если я за чем недогляжу.
Меня так и распирало от гордости, я был до того рад, что чуть не заорал во весь голос; но я сдержался, отдал ему честь и сказал только: “Очень хорошо, сэр”. И долго еще стоял, глядя ему вслед, пока он спускался в долину.
Я не мог сразу вернуться в дом. Мне нужно было побыть одному в своей славе; и я стоял тихо-тихо, глядя вдаль, туда, где река под лучами заходящего солнца казалась блестящей красной лентой. Постояв так немножко, я вошел в сени.
Из гостиной доносился смех Джейн, это меня удивило: со смерти матери она еще ни разу не смеялась. Я вошел - и правда, она стояла там с адъютантом и смеялась каким-то его словам. Увидев меня, она умолкла, а капи
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
