мистер Линдли Пол, будет третья улица, пересекающая лестницу, если меня не затруднит прийти к нему пешком. Он объяснил, что так легче будет отыскать его дом, потому что улицы на склоне горы образуют чрезвычайно интересный, но слишком запутанный лабиринт, чтобы найти в нем что-нибудь с первого раза. Некоторые его знакомые блуждали там по нескольку часов, продвигаясь вперед не больше, чем извивающийся на крючке червяк.
Так что я оставил свой старый синий «крайслер» внизу и отправился вверх по лестнице. Вечер был чудесный, внизу на воде играли солнечные блики. Но когда я, наконец, шагнул на последнюю ступеньку, нигде уже ничего не играло. Я сел на камень и долго, дожидаясь, пока мой пульс замедлится до какого-нибудь трехзначного числа ударов в минуту, растирал икры, потом отлепил от спины рубашку и направился к единственному заметному отсюда дому.
Дом смотрелся вполне прилично, но все же не так, чтобы предположить у его хозяев действительно серьезные деньги. Ведущая к передней двери железная лестница потускнела от соли; гараж был под домом. Там стояло длинное черное блестящее сооружение, больше похожее на военный корабль, чем на автомобиль: огромный обтекаемый корпус, капот, которого хватило бы на добрых три машины, а позади радиатора – длинный, как у койота, хвост. Судя по виду, эта игрушка стоила дороже, чем сам дом.
Человек, открывший дверь, к которой вела железная лестница, был одет в белый фланелевый костюм, украшенный небрежно заправленным под воротник фиолетовым сатиновым шарфом. У него была загорелая нежная шея – такая могла бы быть у очень сильной женщины, – прозрачные, как аквамарин, бледные голубовато-зеленые глаза, тяжеловатые, но правильные и очень красивые черты лица; над гладким загорелым лбом тремя аккуратн
Так что я оставил свой старый синий «крайслер» внизу и отправился вверх по лестнице. Вечер был чудесный, внизу на воде играли солнечные блики. Но когда я, наконец, шагнул на последнюю ступеньку, нигде уже ничего не играло. Я сел на камень и долго, дожидаясь, пока мой пульс замедлится до какого-нибудь трехзначного числа ударов в минуту, растирал икры, потом отлепил от спины рубашку и направился к единственному заметному отсюда дому.
Дом смотрелся вполне прилично, но все же не так, чтобы предположить у его хозяев действительно серьезные деньги. Ведущая к передней двери железная лестница потускнела от соли; гараж был под домом. Там стояло длинное черное блестящее сооружение, больше похожее на военный корабль, чем на автомобиль: огромный обтекаемый корпус, капот, которого хватило бы на добрых три машины, а позади радиатора – длинный, как у койота, хвост. Судя по виду, эта игрушка стоила дороже, чем сам дом.
Человек, открывший дверь, к которой вела железная лестница, был одет в белый фланелевый костюм, украшенный небрежно заправленным под воротник фиолетовым сатиновым шарфом. У него была загорелая нежная шея – такая могла бы быть у очень сильной женщины, – прозрачные, как аквамарин, бледные голубовато-зеленые глаза, тяжеловатые, но правильные и очень красивые черты лица; над гладким загорелым лбом тремя аккуратн
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
