оню сама.
– Он сказал, что это невозможно.
«Он? Гарри?» Тана улыбнулась. Для него она готова даже отвлечься от учебы.
– Сейчас приду.
Она схватила с кресла смятые джинсы, натянула и побежала к телефону, застегивая по дороге.
– Алло?
– Что, черт побери, ты делаешь? Развлекаешься на четырнадцатом этаже с каким-нибудь парнишкой? Я уже целый час торчу здесь, Тэн.
Ее натренированное ухо уловило его раздражение и то, что он пьян. Уж она-то хорошо его знала.
– Прости, пожалуйста. Я была у себя, читала. И вообще, я думала, что это мама.
– Тебе не повезло.
Его голос звучал необычно серьезно.
– Ты в Нью-Йорке? – Тана улыбалась, она была счастлива слышать его голос.
– Да-а.
– Я думала, ты до следующего месяца не вернешься.
– Я и не вернулся. Я приехал повидать своего дядю. По всей видимости, он решил, что ему нужна моя помощь.
– Какого дядю? – Тана была в недоумении: Гарри никогда о нем раньше не говорил.
– Мой Дядюшка Сэм. Помнишь, тот, на плакатах, в нелепом красно-синем костюме, с длинной седой бородой?
Нет, он явно напился, и Тана рассмеялась было, но смех тут же замер на ее губах. Он не шутил. О Господи…
– Какого дьявола, что ты имеешь в виду?
– Меня призвали, Тэн.
– О, черт.
Она закрыла глаза. Да, повсюду только и было слышно: Вьетнам… Вьетнам… У каждого было свое мнение по этому поводу… Задать им как следует… Держаться от этого подальше… Вспомните, что произошло с французами… Давай, вперед!.. Сиди дома… Жесткие меры… Война… Невозможно было разобраться в том, что происходит, но что бы это ни было, ничего хорошего оно не сулило.
– На кой черт ты приехал сюда? Почему ты не остался у себя?
– Не хотел. Отец даже предложил отмазать меня, если сможет, в чем я сомневаюсь: есть все-таки что-то, чего даже его деньги не купят. Но это н
– Он сказал, что это невозможно.
«Он? Гарри?» Тана улыбнулась. Для него она готова даже отвлечься от учебы.
– Сейчас приду.
Она схватила с кресла смятые джинсы, натянула и побежала к телефону, застегивая по дороге.
– Алло?
– Что, черт побери, ты делаешь? Развлекаешься на четырнадцатом этаже с каким-нибудь парнишкой? Я уже целый час торчу здесь, Тэн.
Ее натренированное ухо уловило его раздражение и то, что он пьян. Уж она-то хорошо его знала.
– Прости, пожалуйста. Я была у себя, читала. И вообще, я думала, что это мама.
– Тебе не повезло.
Его голос звучал необычно серьезно.
– Ты в Нью-Йорке? – Тана улыбалась, она была счастлива слышать его голос.
– Да-а.
– Я думала, ты до следующего месяца не вернешься.
– Я и не вернулся. Я приехал повидать своего дядю. По всей видимости, он решил, что ему нужна моя помощь.
– Какого дядю? – Тана была в недоумении: Гарри никогда о нем раньше не говорил.
– Мой Дядюшка Сэм. Помнишь, тот, на плакатах, в нелепом красно-синем костюме, с длинной седой бородой?
Нет, он явно напился, и Тана рассмеялась было, но смех тут же замер на ее губах. Он не шутил. О Господи…
– Какого дьявола, что ты имеешь в виду?
– Меня призвали, Тэн.
– О, черт.
Она закрыла глаза. Да, повсюду только и было слышно: Вьетнам… Вьетнам… У каждого было свое мнение по этому поводу… Задать им как следует… Держаться от этого подальше… Вспомните, что произошло с французами… Давай, вперед!.. Сиди дома… Жесткие меры… Война… Невозможно было разобраться в том, что происходит, но что бы это ни было, ничего хорошего оно не сулило.
– На кой черт ты приехал сюда? Почему ты не остался у себя?
– Не хотел. Отец даже предложил отмазать меня, если сможет, в чем я сомневаюсь: есть все-таки что-то, чего даже его деньги не купят. Но это н
Навигация с клавиатуры: следующая страница -
или ,
предыдущая -