уй нам основной закон гидростатики, который открыл Архимед, согласно легенде.Петя тоже улыбнулся: он помнил и эту историю, и формулировку. «Всякое тело, погруженное в жидкость, теряет в своем весе столько, сколько весит вытесненная им жидкость».Но что такое, о ужас! Едва он раскрыл рот, в его барабанную перепонку ударил шум и треск: «Прг…яст…склк…тесн… ксть…»Петя схватился за ухо и поморщился: проклятый наушник атаковал его мозг пулеметными очередями, долбил зубной бормашиной и с треском пилил испорченой граммофонной пластинкой.Но надо было что-то говорить, и под строгим, выжидающим взглядом учителя Петя беспомощно залепетал:— Если это… тело засунуть в ванну… то есть это… не тело, а золотую корону… то есть…Петя со страхом смотрел в класс на лица ребят. Глаза их пока еще выражали легкое недоумение, но кое-где уже послышались смешки. Славик Подберезкин весь взмок и, пригнувшись за последней партой, шептал в приборчик почти уже вслух.— Погоди, погоди, — удивленно прервал Петю Андрей Иванович. — Что с тобой. Огоньков? У тебя с головой сегодня все в порядке?— Что-то… немного в ухе стреляет…— Садись. Лечи свое ухо. В понедельник снова поговорим.Петя сел на место, освободился от проклятого приборчика и швырнул его на колени Славику. Тот схватил коробочку, раскрыл ее и быстро нашел неисправность.— Тут ерунда, просто контакт отходит. Припаяю и все будет в порядке.Петя сидел надувшийся и ничего не отвечал.На последнем уроке, в довершение всех бед, в класс стремительно зашла Вера Павловна, которая преподавала русский и литературу, а также была классным руководителем пятого «А».— Огоньков и Подберезкин, — она швырнула на стол сочинения, — как это называется?— А что такое, Вера Павловна? — Славик поднялся из-за парты.На этот раз анге
Навигация с клавиатуры: следующая страница -
или ,
предыдущая -