не злобствуй, Маркус. Папа немолод, даже, прямо скажем, стар, и чувствует себя неважно, но все равно это не повод ложиться в госпиталь именно в Эдинбурге. Да еще ухитриться подцепить себе девицу, которая вполне могла бы называть его дедушкой. И успеть затащить ее в постель! Если это называется болезнь, то Маркус вообще уже покойник.Что ж, это мы проясним. Как ее там? Сара? Ах, да. Сара Аннабел Джонсон. С тем же успехом, впрочем, она может оказаться и Магдаленой Фицпатрик, и Джессикой Уотерстоун, и даже Скарлетт О'Хара! Хотя имя ей подходит.Он приблизился к отцу и его очаровательной спутнице, исполненный желчи и хороших манер, но папа, как водится, успел нанести удар первым.– Ты хмуришься от радости, Марк? Соскучился без меня?Надо лучше следить за своим лицом. В юности папа подрабатывал шулером, так гласит техасская легенда, а в этой профессии умеют читать даже по бровям.– Прости, па. Разумеется, я рад, что ты здоров и... гм, бодр настолько, чтобы вернуться в «Оазис».– Маркус, чадо мое непутевое, я вовсе не инвалид. В госпитале я просто отдыхал, так что не надо меня так откровенно жалеть.Попасть папе на язык и сесть задницей на гремучую змею – это из одной серии фильма ужасов, поэто
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
