вка с салатами и сэндвичами стояли два пацана в «полартексе» и смотрели на него во все глаза.
– Привет, Худой, – осторожно сказал один.
Второй несмело помахал рукой.
– Привет, ребята, – сказал Вадя.
– Ты куда, Худой? – спросил первый.
Было видно, как ему приятно, что он запросто с Худым.
– Ты куда, Вадя? – эхом спросил второй и заулыбался.
– В Доломиты, – ответил Вадя. – А вы, ребята, куда?
– Да в Пампорово… Там со снегом ништяк… Там наши уже, с Крыла… Полетаем!.. – радостно заговорили пацаны. Они уже знали, как в Пампорово скажут: «В Шереметьево с Худым говорили… Мы, говорим, в Пампорово… А он – ну а я, пацаны, в Италию…» – Как оно, вообще, Худой? – продолжил первый.
– Все в порядке, – приветливо сказал Вадя. Тут объявили посадку. – До встречи, ребята. Удачи.
– Удачи!..
– Удачи, Вадя…
Он взял рюкзак и пошел к контролю. За спиной ребятишки взволнованно говорили о нем:
– Он чувак – улет… Он вообще пиздец какой чувак… Ты видел его в декабре по «Спорт-Ти-Ви»? Как он в Марибеле…
«Молодежь – не задушишь, не убьешь…» – подумал Вадя, показывая посадочный талон. Ему в августе исполнилось тридцать два. Но он никогда не тяготился ребятишками. И уж, конечно, он не тяготился бешеной у них попу
– Привет, Худой, – осторожно сказал один.
Второй несмело помахал рукой.
– Привет, ребята, – сказал Вадя.
– Ты куда, Худой? – спросил первый.
Было видно, как ему приятно, что он запросто с Худым.
– Ты куда, Вадя? – эхом спросил второй и заулыбался.
– В Доломиты, – ответил Вадя. – А вы, ребята, куда?
– Да в Пампорово… Там со снегом ништяк… Там наши уже, с Крыла… Полетаем!.. – радостно заговорили пацаны. Они уже знали, как в Пампорово скажут: «В Шереметьево с Худым говорили… Мы, говорим, в Пампорово… А он – ну а я, пацаны, в Италию…» – Как оно, вообще, Худой? – продолжил первый.
– Все в порядке, – приветливо сказал Вадя. Тут объявили посадку. – До встречи, ребята. Удачи.
– Удачи!..
– Удачи, Вадя…
Он взял рюкзак и пошел к контролю. За спиной ребятишки взволнованно говорили о нем:
– Он чувак – улет… Он вообще пиздец какой чувак… Ты видел его в декабре по «Спорт-Ти-Ви»? Как он в Марибеле…
«Молодежь – не задушишь, не убьешь…» – подумал Вадя, показывая посадочный талон. Ему в августе исполнилось тридцать два. Но он никогда не тяготился ребятишками. И уж, конечно, он не тяготился бешеной у них попу
Навигация с клавиатуры: следующая страница -
или ,
предыдущая -