? – Виктор смотрол на него.– «Ночью не вручать»? Ну тут хоть бы и вручать, Клава раз в сутки возит.– Пометка знаменательная.- Виктор значительно помолчал.Что знаменательная, Андрей и сам понял. За сорок лет жизни никто еще не заботился о том, вручат ли ему телеграмму утром, днем, ночью. Этим жестом их обоих отнесли к разряду людей, чей покой ценим и оберегаем. Но Андрей знал по опыту и другое: в жизни никакие блага не раздают задаром. И не все, что дают, надо хватать.– Как думаешь, с чем встретит старик? – спросил Виктор.– Черт его знает, мне кажется, собрались нас с тобою ласкать.– Думаешь?– А чего бы так вдруг? Проект наш утвержден.– Знаешь, мне – тоже,- сказал Виктор.- Может, очень хотим, оттого?– Тут и хочешь и боишься. Путь от проекта до воплощения – это путь потерь. Вот чего не хочется.А что, собственно, может случиться, если не быть суеверным? Конечно, заранее лучше не загадывать, но ведь действительно утвержден проект микрорайона, который они с Виктором будут строить. И не где-либо строить, а на самом въезде в город с аэродрома. Первое, что увидят люди, въезжая. Неужели что-нибудь стряслось?– Да-а… Приедем, а нам как раз по затылку…- сказал Виктор на всякий случай.Влетели на мост, полный ветра и грохота. Глаза сами щурились от встречного мелькания перекрещенных красных металлических конструкций; все они были в крупных заклепках. Паровоз загудел, гулко отдалось, как в железной бочке.Внизу сквозь мелькающие шпалы – черная река, плоскодонка в неподвижной воде у берега, в ней горбится рыбак.Андрей еще мальчишкой был, и вот так же горбился рыбак в тени берега, и такой же на нем был прорезиненный плащ. Может, он вечно сидит под мостом, а над ним проносятся и поезда и времена?Сорванный ветром клок белого пара остался та
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
