я в прогнившие, наполненные личинками и коричневой пылью стропила; пришлось заменять их, но потолок не выдерживал тяжести новых балок, прогибался еще больше, пока не треснула матица и неровные концы ее не провисли над полом, обнажив слом извести, по слоям которой можно было исчислять время, как по годовым кольцам. В этот день они впервые поссорились. Света обвинила его в неумении делать простые вещи, в лени и растяпстве, он тоже не остался в долгу и наговорил кучу глупостей. Она расплакалась, сказала, что жалеет о своем замужестве, что он обманул ее, прикинулся добрым и хорошим, а на самом деле совсем не любит ее и только непонятно, для чего он увел ее из родительского дома, где ее так любили и никогда не оскорбляли. Они легли спать по разным углам, и впервые никто не шумел ночью, дом спокойно и терпеливо ждал, чем все это кончится. Кончилось, конечно, примирением и поцелуями, а на следующую же ночь кирпич провалился в трубу, заклинил ее где-то посередине, и они спаслись от тяжелого угарного дыма в сенях. - Давай уедем отсюда, - заплакала Света. - Этот дом просто выживает нас. - Еще неизвестно, кто кого, - сказал Сергей, - а ты купи побольше халвы. Халва не помогла. На другую ночь
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
