ил Крису на плечо свою мясистую руку. Наклонился и чтото шепнул в ухо. В ответ тот лишь стряхнул с себя его пятерню.– Хорошо. Я буду у себя. До завтра, засранцы. – Крис сошел с кафедры и направился в заднюю часть церкви. Он замер, когда четверо мужчин обступили его. – Какого хрена?– Стража. Каждый выбранный получает ее. Ты знаешь это.– Верно. Надеюсь, ребята, вам понравится наблюдать, как я буду мочиться вам на туфли. – Он протопал по проходу. Присутствующие сидели молча, пока не услышали, как открылись, а потом захлопнулись двери церкви.Блейк снова затаил дыхание. Осталось два имени. Уже не так страшно. Он повернулся к Холли и слабо улыбнулся.– Все будет хорошо, – прошептала она.– Следующее имя, – сказал Эрик. Его рука вернулась в горшок, перемешивая бумажки. Он потряс в воздухе новой сложенной полоской бумаги.Блейк заскрежетал зубами. Он уже делал это неосознанно, и челюсти уже болели.– Джереми Моттс.Блейк почувствовал слабую волну облегчения, прежде чем страх снова охватил его. Осталось одно имя. Шанс, что Эрик вытянет его, был ничтожным, но он был.Один вопрос испарился, и тут же его место занял новый. Кто такой Джереми Моттс?По воплю, донесшемуся с третьего ряда, он понял, что Джереми был еще ребенком. Только мать могла так кричать. Он оглянулся на крик и увидел женщину, крепко прижимавшую к груди мальчишку. Ее щеки были в слезах. Он разглядел лишь, что мальчишка был в потрепанной бейсболке «Цинциннати Редс».– Нет! Вы не можете забрать моего сына! Ему всего тринадцать! Ради бога, он еще мальчишка. У него же нет шансов!Блейк посмотрел на Эрика и Морриса, и не удивился, увидев на их лицах глубокую печаль. Им не нравилось делать подобные вещи, разлучать матерей с детьми. В лучшие времена они предоставили бы это страшным
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
