вражеской артиллерии за мешками с песком.Небольшая плотная, похожая на гроб, фигурка появилась в конце коридора, темная в темном вечернем свете. Он подошел поближе и увидел перед собой улыбающуюся женщину с завитым волосом — не старую, не молодую.— Haben Sie ein Zimmer? Ein Personn, eine Nacht?— Ja, monsieur, Mit eine Dusche oder ohne?— Ohne.— Zimmer Nummer Zwanzig, monsieur, 1st gut.[3]Немецкий. Lingua franca[4] Европы.Мадам кивнула и кликнула горничную — гибкую темноволосую девицу, сжимавшую в руке гигантский ключ. Мадам кивнула еще раз и тут же удалилась. Девица повела Чартериса наверх. Первый пролет лестницы был мраморным, второй и третий — деревянными; на третьем, в отличие от двух первых, отсутствовали ковровые дорожки. Так же как и холл, лестничные площадки украшали огромные картины, на которых французские солдаты времен Первой мировой войны либо умирали, либо убивали своих врагов — немцев.— Вот оно, оказывается, где началось! — усмехнулся он, поднимаясь по лестнице вслед за девицей.Она остановилась и, повернувшись к нему, сказала совершенно безразличным тоном:— Je ne comprends pas, M'sieur.[5]Ее французский был ничем не лучше немецкого ее хозяйки.Окна на лестнице, похоже,
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
