огорчать вас, генерал, но поступление Инны Палтовой в институт вызвано только целью исправить ее строгим казенным режимом. Я не хочу сказать, что это наказание, однако…
— Наказание… исправление… строгий режим… но вы буквально огорошили меня, сударыня. Чем зарекомендовала себя дурно моя девочка, что нуждается в исправлении? — высоко подняв свои седые брови, спросил взволнованным голосом дедушка.
Тонкие губы г-жи Бранд стали еще тоньше. Она сердито произнесла:
— Вы сами с минуты на минуту убедитесь, генерал, что продолжительное пребывание Инны у вас в доме немыслимо. Ваша внучка — испорченное, своенравное, злое дитя, требующее строжайшего присмотра за собою и самого серьезного исправления. Только в самом дисциплинированном учебном заведении еще можно будет надеяться ее исправить, и, даст Бог, наш институт преуспеет в этом, потому и прошу вас, генерал, не медля ни одного дня, доставить к нам вашу внучку, — и, с легким поклоном г-жа Бранд поспешно вышла из кабинета, не удостоив ни единым взглядом виновницу ее негодования, воспользовавшуюся этим и высунувшую вслед удалившейся наставнице язык.
* * *
Волнение дедушки было так велико, что он не только забыл предложить госпоже Бранд пообедать у него и отдохнуть с дороги, но и поблагодарить последнюю за все дорожные хлопоты о его внучке.
Мысль о том, что его черноглазую Инночку, его ненаглядную Южаночку отдают в закрытое учебное заведение, не давала ему покоя. До сих пор генералу Мансурову не приходилось слышать о том, что его внучка являлась испорченным и скверным ребенком. Правда, тетка мужа его покойной дочери, опекунша Инны, часто писала дедушке, что ее племянница — очень беспокойное, не в меру шаловливое существо и что рано или поздно ее придется отдать для «шлифовки» в какое
— Наказание… исправление… строгий режим… но вы буквально огорошили меня, сударыня. Чем зарекомендовала себя дурно моя девочка, что нуждается в исправлении? — высоко подняв свои седые брови, спросил взволнованным голосом дедушка.
Тонкие губы г-жи Бранд стали еще тоньше. Она сердито произнесла:
— Вы сами с минуты на минуту убедитесь, генерал, что продолжительное пребывание Инны у вас в доме немыслимо. Ваша внучка — испорченное, своенравное, злое дитя, требующее строжайшего присмотра за собою и самого серьезного исправления. Только в самом дисциплинированном учебном заведении еще можно будет надеяться ее исправить, и, даст Бог, наш институт преуспеет в этом, потому и прошу вас, генерал, не медля ни одного дня, доставить к нам вашу внучку, — и, с легким поклоном г-жа Бранд поспешно вышла из кабинета, не удостоив ни единым взглядом виновницу ее негодования, воспользовавшуюся этим и высунувшую вслед удалившейся наставнице язык.
* * *
Волнение дедушки было так велико, что он не только забыл предложить госпоже Бранд пообедать у него и отдохнуть с дороги, но и поблагодарить последнюю за все дорожные хлопоты о его внучке.
Мысль о том, что его черноглазую Инночку, его ненаглядную Южаночку отдают в закрытое учебное заведение, не давала ему покоя. До сих пор генералу Мансурову не приходилось слышать о том, что его внучка являлась испорченным и скверным ребенком. Правда, тетка мужа его покойной дочери, опекунша Инны, часто писала дедушке, что ее племянница — очень беспокойное, не в меру шаловливое существо и что рано или поздно ее придется отдать для «шлифовки» в какое
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
