аже твои мысли…
— Ты пришел, чтобы принять мое обещание? — неуверенно спросила Ева.
— Да, — коротко ответил Ангел.
Ева почувствовала блаженную улыбку на своем лице.
— И ты принимаешь мое обещание быть верной Богу и только Ему?..
Какая-то едва уловимая тень пробежала по лицу Ангела, но Ева не заметила этого.
— Принимаю, — сказал он, слегка кивнув головой.
— Я теперь принадлежу только Богу, и никому больше! — Ева беззвучно рассмеялась.
— Да, — сказал Ангел и чуть отступил назад.
— И я буду счастлива?! — воскликнула Ева, совершено не ожидая, что ответ может оказаться каким-то другим.
Ангел отступил еще на шаг, потом на два, чуть сгорбился. Сияние стало заметно слабее. Его лицо посуровело. Он стал медленно отворачиваться. Но, казалось, он не мог этого сделать, не мог оторвать свой взгляд от глаз Евы. Ева держала его, подобно натянутому над пропастью канату — от глаз к глазам. В последний миг лицо Ангела еще более исказилось, приобрело странные, неестественные черты. Он словно умирал, отрывая свой взгляд от глаз Евы, словно вырывал его из ее глаз с самой своей жизнью.
— Все не так просто, Ева… Все не так просто… — услышала она в последний миг и очнулась.
Ева снова была одна — на коленях перед алтарем. Никого вокруг. Только несколько старушек у входа оживленно обсуждали Яблочный Спас. Да еще какой-то странный горбун суетился чуть впереди, возле иконы Спасителя.
Ева вздрогнула, как иногда случается с человеком, который внезапно очнулся от кратковременного сна, и огляделась. Наваждение… Она поняла, что это было наваждение. Но какое! Бог говорил с ней через своего Ангела!
Воспоминание об этих секундах общения с Ангелом наполнило Еву несказанной радостью. Она приняла свое решение. Теперь уже абсолютно точно. Сам Господь помог ей о
— Ты пришел, чтобы принять мое обещание? — неуверенно спросила Ева.
— Да, — коротко ответил Ангел.
Ева почувствовала блаженную улыбку на своем лице.
— И ты принимаешь мое обещание быть верной Богу и только Ему?..
Какая-то едва уловимая тень пробежала по лицу Ангела, но Ева не заметила этого.
— Принимаю, — сказал он, слегка кивнув головой.
— Я теперь принадлежу только Богу, и никому больше! — Ева беззвучно рассмеялась.
— Да, — сказал Ангел и чуть отступил назад.
— И я буду счастлива?! — воскликнула Ева, совершено не ожидая, что ответ может оказаться каким-то другим.
Ангел отступил еще на шаг, потом на два, чуть сгорбился. Сияние стало заметно слабее. Его лицо посуровело. Он стал медленно отворачиваться. Но, казалось, он не мог этого сделать, не мог оторвать свой взгляд от глаз Евы. Ева держала его, подобно натянутому над пропастью канату — от глаз к глазам. В последний миг лицо Ангела еще более исказилось, приобрело странные, неестественные черты. Он словно умирал, отрывая свой взгляд от глаз Евы, словно вырывал его из ее глаз с самой своей жизнью.
— Все не так просто, Ева… Все не так просто… — услышала она в последний миг и очнулась.
Ева снова была одна — на коленях перед алтарем. Никого вокруг. Только несколько старушек у входа оживленно обсуждали Яблочный Спас. Да еще какой-то странный горбун суетился чуть впереди, возле иконы Спасителя.
Ева вздрогнула, как иногда случается с человеком, который внезапно очнулся от кратковременного сна, и огляделась. Наваждение… Она поняла, что это было наваждение. Но какое! Бог говорил с ней через своего Ангела!
Воспоминание об этих секундах общения с Ангелом наполнило Еву несказанной радостью. Она приняла свое решение. Теперь уже абсолютно точно. Сам Господь помог ей о
Навигация с клавиатуры: следующая страница - или ,
предыдущая -
